АЛЕКСАНДР ГАЛИЦКИЙ: "ВЕНЧУРНЫЙ КАПИТАЛИСТ - ЭТИЧЕСКИ ПЛОХОЙ ЧЕЛОВЕК. ОН - МНОГОЖЕНЕЦ"

[Путь] - интересный. Он - логичный, не вижу в нем каких-то сильных разрывов. Конечно, если бы чего-то не произошло, я бы остался в своей первой сфере деятельности. [Из полученных компетенций] сейчас использую буквально все. В любом варианте – базовое образование… Если ты выучил физику, то в бухгалтерии ты разберешься. Я отношусь к образованию, как к методике прививания систематизации мышления.

Если говорить о советском опыте, естественно, в бизнесе мы ничего не понимали. Но с точки зрения решения системных задач, в Советском Союзе, при всей его, может быть, неправильной плановой экономике, разработки велись системно. Все вещи, которые делались на технологическом прорыве, находились в космической отрасли. С этой точки зрения - это богатый опыт, который потом во всем помогал. Мой переход в частный бизнес не состоялся бы так легко и плавно, если бы его не было.

В 90-х годах, которые для всех были тяжелыми, многие мои коллеги ушли в совершенно другие направления, потому что нужно было выживать. Мне было трудно оторваться от того, во что я вошел. Так уж случилось, что в советские времена я достиг определенных высот в своей индустрии. Мне было непонятно, как я могу стать продавцом сигарет на улице.

Трансформация произошла абсолютно забавным образом. До 90-го года нам запрещали любые контакты с иностранцами. В 90-м году, на деньги компаний военно-промышленного комплекса, создавались совместные предприятия. Какие-то люди представляли их интересы, для того, чтобы закупать какие-то технологии, торговать технологиями или делать что-то еще.

В какой-то момент в 90-м году в Москву приехали представители компании Sun Microsystems (американская компания – производитель программного и аппаратного обеспечения, в апреле 2009 года ее приобрела Oracle за $7,4 млрд. - Ред.) - фаундер Билл Джой, их технический директор Джон Гейдж. Через это совместное предприятие они встречались со многими людьми.

Я с ними встретился. Первое, что я вынес из этой встречи, - слова Гейджа о том, что идея ничего не стоит, стоит ее воплощение. Потому что я говорил им: "У меня есть идея. И еще одна идея…". Это первый урок бизнеса, который я получил в своей жизни. Идей может быть много, и ко всем они приходят одновременно. У десяти человек в мире могут быть одинаковые идеи, но кто-то реализует их, а кто-то - нет.

Во время этой встречи было достаточно трудно общаться. Мой [английский] язык был на уровне "читаю, перевожу со словарем". Но в какой-то момент я из кармана достал 22-хслойную полиамидную плату. Она была небольшого размера – сигаретного типа. Это произвело неизгладимое впечатление, потому что такого они не видели. Такого технологического уровня. Вопрос: "Сколько стоило изготовить такую плату?". В мире этого никто не делал. Они попросили приехать на производство.

Помню, я позвонил своему шефу Геннадию Гуськову (советский ученый, генконструктор космических систем, гендиректор НПО "Элас" и НИИ микроприборов - Ред.), абсолютно уникальному человеку, от которого я многое перенял, в том числе, - здоровый авантюризм, агрессивность. Он сказал: "Пусть приезжают". Без согласования со всякими органами мы приняли их у себя на предприятии.

К тому времени я отвечал за программу в рамках ответа «звездным войнам». Мы разрабатывали системы. Одна из них – система связи низкоорбитальных спутников для передачи информации. Было много попыток сделать пакет низкоорбитальных спутников. Но мы их делали для того, чтобы наши спутники-разведчики могли обмениваться информацией. Это была действующая модель, потому что мы продемонстрировали, как IP-пакеты (блок данных, который передается по сети в пакетном режиме, состоит из заголовка и полезной нагрузки. - Ред.) ходят через космос. Собственно от этого представители Sun Microsystems «выпали в осадок» и сразу захотели работать и дружить. Так, с октября-ноября 1990 года мы начали с ними контактировать.

К счастью, к тому времени уже было интернет-соединение. Через Курчатовский институт был сделан академический линк глобальной сети через Финляндию. У меня уже был свой электронный ящик. Электронной почтой я начал пользоваться с 1990-го года, если не с 1989. Соответственно, когда у нас появилась электронная почта, общаться стало легче.

Моя карьера взлетела на разработке первого электронного спутника-шпиона, который вызвался сделать Гуськов. Помню, что карту Сан-Диего, где базируются американские подводные лодки, я знал очень хорошо.

Контакт с Sun Microsystems развился после 91-го года, когда распался СССР. Мне прислали 20 рабочих станций Sun Microsystems каждая стоимостью где-то $20 000. Но я не мог сдать их в госкомпанию, потому что еще не было закона. Это был октябрь 1991 года. Продать я их не мог. Я же честный человек, мне их прислали для личного пользования. Продав их, я нарушил бы какие-то правила взаимоотношений с компанией, которая мне их прислала. Мой бывший коллега, который стал кооператором, сказал: "Стартани компанию". Это был начальный капитал для моего бизнеса. Так появилась моя первая компания.

Потом эта компания получила заказ на разработку прототипа современного Wi-Fi в виде карточки, которую вставляли в компьютер. Такой прототип мы сделали еще в 1993 году, когда это еще так не называлось. Только мы должны были разрабатывать этот продукт не по своему протоколу, а по их. Этот протокол разрабатывался, позже получив название WiFi.

Один патент, оставшийся от этой истории висит (показывает на стену офиса. - Ред.), остальные мы продали американскому правительству.

[С сотрудниками] прощаюсь достаточно хорошо. Человек успешно трудится, просто успешно выполнил свои функции. В венчурных фондах, кроме партнеров, ротация [кадров] достаточно большая. Нужно расти. Если рассматривать западные венчурные фонды, расти очень сложно. Потому что фонд по размеру не растет.

Чтобы поддерживать свою модель, он часто остается на уровне. В итоге, партнерская команда вся присутствует, а ребятам-аналитикам становится скучно. Они учатся, растут, им хочется двигаться дальше. Мы считаем, что слишком много тратим на людей, чтобы их просто-напросто отпускать. Если ребята хорошие, лучше давать возможность расти.

Если я их не научу, и они у меня останутся, - это плохо. Лучше научить и пусть уходят. В западном мире именно так. Многие компании стараются вырастить людей. Проходит цикл и они, может быть, возвращаются. Но все-равно они стараются удержать самых талантливых. Потому что есть еще сито отбора талантливых людей, с которыми ты хочешь работать.

Венчурный бизнес - низкочастотный. Ты делаешь не так много инвестиций. Каждый партнер может за всю свою карьеру… Если посчитать три фонда, это примерно 15 лет жизни. 5 лет каждый новый фонд. Сколько ты сделок сделаешь? Ну, 20-30. Это максимум. Минимально - 18, в каждом фонде - по 6 штук.

Поэтому в любом варианте нужно готовить новое поколение, которое тебя сменит и будет этот фонд продолжать.

Сколько я стою? Мне трудно сказать. Я не могу себя оценивать. Сколько бы я стоил, сколько стою, в бумаге, в кэше, в управляемом капитале. Пускай оценивает Forbes, другие издания. Последняя оценка, которую я наблюдал, меня лично оценивали в 300 (млн долларов. - Ред.), а, если брать под управлением компании, - в миллиарды. Но как это считать? Очень сложно.

Не скажу, что я главный актив компании. Я создал 5 компаний. Одна из них до сих пор живет, работает без меня, уже боле 25 лет. Это та самая [первая] компания. Я спин-оффил с нее другие компании. Появилось название Элвис. Для Америки это был летящий бренд, потому что Элвис Пресли для них – бог. Но это была просто аббревиатура названию "электронно- вычислительные информационные системы". Поэтому был Элвис Телеком, Элвис-Плюс, НПЦ Элвис.

Наш фонд придерживается определенной стратегии в вопросах инвестирования. Это не мой личный фонд. Венчурный фонд - партнерская игра. Поэтому у нас весьма сложный подход [к формированию] команды.

У любого фонда должна быть стратегия. Перед тем, как у меня или другого венчурного капиталиста прийти и взять деньги, нужно нас хорошо изучить. Что мы делаем? Почему и на что даем деньги?

В целом, мы настроены на глобальный рынок. Мы не исключаем игры на локальных рынках, но они должны быть достаточно большими. С этой точки зрения для нас какое-то время была интересна Россия, потому что русскоязычный рынок достаточно большой.

Есть несколько аксиом, которыми я живу. Первая - нужно играть на самом большом и самом быстрорастущем рынке. Это правило №1 любого венчурного капиталиста. Если ты хочешь, чтобы из твоих портфельных компаний несколько выстелило очень хорошо, ты должен играть в такую игру. Вторая - команда, которая пришла, должна представлять эту игру и понимать, что они выходят на большой, быстрорастущий рынок. Мы ждем команды, которые будут быстро расти. С точки зрения своей капитализации, объемов продаж, количества клиентов. Потому что модели для каждого бизнеса могут быть разные.

Перспективу мы очень тщательно проверяем. Я не верю в бизнес-планы. Технологическая жизнь настолько быстротечна, что все очень быстро меняется. Важно играть на большом рынке. Потому что, пока вы плывете к условной стратегии компании в 100 млн продаж, может случиться множество изменений. Вы выстроили стратегию движения, а ветерок подул в другую сторону. Вам нужно рассчитать: либо дольше плыть, либо заправиться на другом острове, либо вообще сменить курс направления.

Тратить время на оформление презентации – пустое занятие. Мы же не картинки покупаем. Нужно уметь продать себя с точки зрения всех наборов компетенций. Молодость, конечно, приветствуется, потому что это энергия. Хотя, по данным статистики, лучшие стартапы строят люди в возрасте от 40 до 50 лет.

Важен опыт. Положительный или отрицательный. На успехах люди учатся меньше, чем на неудачах. Мы не анализируем наши успехи, мы ими восхищаемся, а над неудачами долго думаем. Это набор параметров. Не нужно специально готовиться, одеваться, приезжать на метро, если ты ездишь на приличном автомобиле, и наоборот. Нужно быть честным и естественным. Мы много вопросов задаем в этой части, потому что хотим понять человека, команду. В конечном счете, команда будет решающим фактором с точки зрения вложения денег.

Опять же, ты возвращаешься к команде, с которой хочешь работать. К уровню ее стрессоустойчивости, обучаемости, восприятию мира, глубокому анализу. Человеческие качества партнеров - на первом месте. Когда ты как венчурный капиталист с кем-то работаешь, это общение будет продолжаться, как минимум, пять лет. Это серьезная игра. Если ты не настроился на человека, а он на тебя, у тебя возникают с ним конфликты. Иногда неразрешаемые, а иногда - разрешаемые через какие-то потери. Либо он теряет тебя, ты теряешь интерес. Принимаешь решение забыть об этой команде. Лучше списать $5-10 млн, которые я туда вложил, и заниматься другими. В первом фонде мы списали две команды. Во втором фонде, если мне не изменяет память, всего одну.

Вопрос же не только в том, что ты списываешь. Венчурный капиталист работает не только с одной командой. Предприниматель со своим детищем носится, как с ребенком. Предприниматель, как одинокая мать, ищет себе партнера - венчурного капиталиста, - для совместной жизни и воспитания ребенка. Хочет влюбить его в своего ребенка.

Но проблема в том, что венчурный капиталист, - этически плохой человек. Потому что он - многоженец. У него в управлении находится 5-10 компаний-детишек. Любовь распределена. В одном месте она крепчает, в другом - слабеет. Потому что вот этот вот ребенок оказался более талантлив.

Чтобы привлечь инвестиции венчурного фонда, компания должна найти востребованную проблему и быть готовой ее решать. Кроме этого, технологическое преимущество, которое позволит этой команде выжить, - это базис.

Если наш фонд не заходит в какую-то сделку, это не означает, что она неправильная. Может быть, мы уже сделали сделку в этом секторе. Сделка может быть интересной, но не попадать в наш круг интересов. Может быть еще и такое, что что-то, в нашем понимании, не сложилось. Мы пропустили несколько хороших сделок. Анализируем, почему тогда решили не входить.

Были ситуации, когда я принимал на себя ответственность за решение без наших аналитиков. Хотя это неправильно, мы работаем как команда, все обсуждаем. Нельзя добиться успеха, если ты делаешь все правильно. Это авантюризм. Иногда не нужно никого слушать и сделать этот прыжок. Если просто сидеть в аналитическом пространстве, не будет прогресса.

Кто-то, чтобы запомнить, записывает анекдоты. Предприниматель должен записывать вопросы и ответы, когда кого-то слушает или где-то бывает. Мы многое воспринимаем не через рассказы, а через вопросы. Обычно, когда ты выступаешь на каком-то мероприятии за рубежом, тебе могут задать тысячу вопросов. Глупых, не глупых. Не стесняются. Ты чувствуешь эти вопросы, аудиторию, чувствуешь, что что-то через это все понимаешь, чему-то учишься. Получаешь дополнительные знания. Когда вопросов нет – это очень сложно. Меня это очень сильно расстраивает.

Иногда ты слышишь вопросы, которые сам не задаешь. В поисках ответов на них, получаешь дополнительные знания. Любой человек, не только инвестор, должен постоянно задавать себе вопросы. Предприниматель должен каждый день задавать себе вопрос: "Чего сегодня не делать?". Мне кажется, это экономит время для того, чтобы ответить на вопрос: "Что делать?".

Он должен задавать себе еще и ряд других дополнительных вопросов, которые касаются строительства команды, ориентации бизнеса. Это должен быть набор вопросов, которые нужно задавать себе каждый день. Например, каждый день проверять чистоту униформы сотрудников. Так я приучу их к чистоте. Это будет культура для вновь нанимаемых людей. Ответы на вопросы «чего не делать?» и «что делать?» приводят к формированию корпоративной культуры. Это касается не только венчурного бизнеса.

Для меня венчурный бизнес - очень простой бизнес. Венчурная компания - это сервисная компания, которая помогает предпринимателю реализовать его мечту. Это наша миссия. Претендуя на инвестиции венчурных фондов, предприниматель хочет получить не только деньги. Он хочет услышать правильные вопросы на совете директоров, в каком-то виде получить репутационную составляющую для customers.

Есть множество вещей, почему венчурных капиталистов называют «люди - смарт-деньги». Почему важна специализация? Если ты специализируешься на какой-то области, развивается твоя сеть контактов, ты можешь помочь компании найти правильный путь к успеху, накапливается опыт реализации. Венчурные инвестиции для предпринимателя - это больше чем деньги. Если тебе просто нужны деньги, возьми их в банке или у друзей.

Я вообще не рекомендую ни у кого не брать деньги, если есть способность. Даже у меня. Зачем их брать, если ты знаешь, как все делать.

MBA хорош для традиционного бизнеса, но в hi-tech он вреден.

В бизнесе я разделяю людей на три категории. Первая - ученый, который всю жизнь накапливает знания. Мне кажется глупой попытка сделать из него предпринимателя. Потому что он заточен на накапливание знаний и поиски новых проблем, чтобы опять накопить знания. Вторая - инноватор, который знает, как эти знания применить для решения конкретной проблемы, но не знает этих проблем. Часто эту проблему нужно перед ним поставить. Проблема Европы и бывших стран СССР в том, что вроде бы много чего делалось, но мы не знаем, какие технические проблемы сегодня востребованы. Для этого нужно иметь большие рынки.

Третья категория - предприниматель, который может оценить бизнес-риски, связать технологию с потреблением, рассмотреть проблему с другой точки зрения. Объединение этих трех составляющих в одном человеке практически невозможно. По данным Высшей школы экономики, в России всего четыре предпринимателя на тысячу человек, в Америке - 72. Это очень низкие показатели. Людей нужно учить навыкам предпринимательства.

Только столкновение с реальными проблемами дает возможность решать некую задачу, находя новые технологические пути. Они, в свою очередь, дадут возможность последующего технологического скачка.

Для того чтобы чего-то добиться, нужно быть little bit crazy.

Для меня более интересен путь. В любом варианте, если вы идете осмысленно, результат будет. Может случиться, что в конце жизни все рухнет и результат будет отрицательным. Но жизнь была яркая и интересная. И это результат.

Не знаю, о чем я буду жалеть, когда буду умирать, но есть набор вещей, о которых мы жалеем. Он складывается не только из финансового или бизнес-результата.

Моя жизнь четко разбита на три этапа: советское интеллектуальное прошлое, предпринимательская деятельность и венчурный бизнес. Все они ценны по-своему. Я счастлив.

Я очень много читал и читаю сейчас. Все книги производили на меня впечатление. Но я не могу сказать, что какая-то из них изменила мою жизнь. Каждая книга - отдельная история.

Я перечитал всего Джека Лондона, для меня он был значимым. Из последних книг, которая произвела на меня впечатление, и я всем ее рекомендую, - "Дурная кровь" Джона Керрейроу (двукратный обладатель Пулитцеровской премии. - Ред.).