ИСТОРИИ
Титушки в оперном театре. Что кроется за избиением режиссера Лавренчука в Одессе
Автор: Оксана Савченко
ИСТОРИИ
Титушки в оперном театре. Что кроется за избиением режиссера Лавренчука в Одессе
Автор: Оксана Савченко
Одесский национальный академический театр оперы и балета. Фото: operahouse.od.ua
Однажды главному режиссеру Одесской оперы Евгению Лавренчуку местные титушки поставили синяк под глазом. Инцидент произошел в декабре прошлого года, но режиссер обнародовал данный факт лишь в начале марта. В скандале фигурирует имя генерального директора театра Надежды Бабич. Причем здесь она?
В этом году в культурной жизни Одессы должно произойти знаковое событие: открытый конкурс на должность генерального директора Одесского национального академического театра оперы и балета. Это – один из самых ресурсных театров страны. Его бюджет на 2020 год составлял 201 млн грн (больше только у Национальной оперы Украины – 339 млн грн). Среди претендентов – нынешняя директор Надежда Бабич и бывший главный режиссер одесской оперы Евгений Лавренчук.
В связи с карантином дату конкурса Минкульт еще не определил, но скандал, как говорится, налицо. В середине марта Евгению Лавренчуку пришлось покинуть театр – Бабич отказалась продлевать контракт со своим потенциальным конкурентом, мотивируя решение тем, что Лавренчук плохо справлялся со своими обязанностями.
В этом году в культурной жизни Одессы должно произойти знаковое событие: открытый конкурс на должность генерального директора Одесского национального академического театра оперы и балета. Это – один из самых ресурсных театров страны. Его бюджет на 2020 год составлял 201 млн грн (больше только у Национальной оперы Украины – 339 млн грн). Среди претендентов – нынешняя директор Надежда Бабич и бывший главный режиссер одесской оперы Евгений Лавренчук.
В связи с карантином дату конкурса Минкульт еще не определил, но скандал, как говорится, налицо. В середине марта Евгению Лавренчуку пришлось покинуть театр – Бабич отказалась продлевать контракт со своим потенциальным конкурентом, мотивируя решение тем, что Лавренчук плохо справлялся со своими обязанностями.
Надежда Бабич – опытный руководитель. Она возглавила театр в 2010 году, за это время под ее началом было реализовано более 70-ти проектов и премьерных постановок. Кроме того, в театре починили орган, обновили автопарк и учредили фестиваль "Бархатный сезон".
Евгений Лавренчук – в свое время считался одним из самых молодых режиссеров мира. В Одесской опере он проработал три года. В 2020-м его постановка La Traviata получила государственную премию имени Леся Курбаса и попала в короткий список Шевченковской премии в 2021 году.
За две недели до увольнения, 1 марта, на своей странице в Facebook Лавренчук опубликовал сэлфи с разбитым лицом. И пост, в котором рассказывал об избиении в декабре прошлого года. К этому посту он прикрепил документ, подписанный Надеждой Бабич, о непродлении с ним контракта. Монтаж двух фактов в одном посте общественность интерпретировала однозначно – Бабич виновата. Хотя скандал с криминальным оттенком накануне конкурса ей не может быть выгоден...
И все-таки, что же произошло в тот декабрьский вечер?
И все-таки, что же произошло в тот декабрьский вечер?
Плохое кино
Декабрь. Одесса. Опера. Во дворе у окна главрежа стоят двое мужчин в шапках, надвинутых на брови. Главреж – блондин, с длинными волосами, вместе с сестрой и трехлетним племянником идут по пустой улице. Он немного нервничает. Не так давно был звонок с незнакомого номера с краткой рекомендацией: "Валите из театра и будете целы". Темнеет. Лавренчук спиной чувствует, что за ним следят. Как в кино ускоряет шаг. Как в кино в последний момент перед ударом успевает оглянуться. Сестра кричит.
Режиссер рассказывает о деталях того вечера быстро, по интонации понятно, что ему вспоминать об этом неприятно:
– Я их увидел в момент нападения. Я бы их узнал. Наверное, узнал. Один сразу нанес удар в лицо, я упал, у меня не было возможности поднять голову, потому что сразу следовал другой удар, третий. Ногами били.
На крики сестры о помощи прибежали прохожие. Нападавшие сбежали. Племянник плакал.
– Только в театре знали, где мой кабинет, – продолжает Лавренчук. – Только в театре знали, когда заканчивается репетиция. И самое главное, что они (нападавшие. – Ред.) говорили "уходи из театра"!
Тогда же, в декабре, сразу после избиения Лавренчук обратился в полицию, прошел судмедэкспертизу. Было возбуждено уголовное дело.
– Но я не хотел бросать тень на театр – поэтому и не рассказал об этом сразу, – объясняет он. – Берег репутацию и реноме дирекции, которая потом этим же и воспользовалась. Рассказал о ситуации директору. Мне очень тяжело работалось с ее заместителями…
Через некоторое время Лавренчук дал ряд интервью, в которых говорил о том, что цели обвинить Надежду Бабич у него не было. Что у него претензии к ее окружению... Но цепочка взаимных обвинений к тому моменту уже была запущена.
Режиссер рассказывает о деталях того вечера быстро, по интонации понятно, что ему вспоминать об этом неприятно:
– Я их увидел в момент нападения. Я бы их узнал. Наверное, узнал. Один сразу нанес удар в лицо, я упал, у меня не было возможности поднять голову, потому что сразу следовал другой удар, третий. Ногами били.
На крики сестры о помощи прибежали прохожие. Нападавшие сбежали. Племянник плакал.
– Только в театре знали, где мой кабинет, – продолжает Лавренчук. – Только в театре знали, когда заканчивается репетиция. И самое главное, что они (нападавшие. – Ред.) говорили "уходи из театра"!
Тогда же, в декабре, сразу после избиения Лавренчук обратился в полицию, прошел судмедэкспертизу. Было возбуждено уголовное дело.
– Но я не хотел бросать тень на театр – поэтому и не рассказал об этом сразу, – объясняет он. – Берег репутацию и реноме дирекции, которая потом этим же и воспользовалась. Рассказал о ситуации директору. Мне очень тяжело работалось с ее заместителями…
Через некоторое время Лавренчук дал ряд интервью, в которых говорил о том, что цели обвинить Надежду Бабич у него не было. Что у него претензии к ее окружению... Но цепочка взаимных обвинений к тому моменту уже была запущена.
Cцена из оперы La Traviata. Фото: operahouse.od.ua
Вам письмо
Утром 2 марта на странице Оперного театра в Facebook появился ответный пост с пометкой для СМИ, в котором сказано, что избиение не стоит связывать с профессиональной деятельностью режиссера, а также: "На основании изложенного, считаем, что сообщения Лавренчука являются сплошной ложью и попыткой опорочить имя и репутацию Одесского национального академического театра оперы и балета и его руководителя Бабич Надежду Матвеевну".
В тексте содержится и оценка Лавренчука как профессионала:
В тексте содержится и оценка Лавренчука как профессионала:
“
За три года пребывания в должности главного режиссера, Лавренчук поставил только один спектакль La Traviata и тот не закончил должным образом: нет режиссерской концепции, в результате чего каждый показ происходит с изменениями, что приводит к нервотрепке и травмированию исполнителей. К этому времени Лавренчуком не разработан паспорт спектакля, что влечет за собой проблемы во время монтажа декораций и неоправданное увеличение времени перерывов между актами спектакля, что вызывает недовольство зрителей, которые оставляют театральный зал до завершения представления". (Для справки: составление паспорта спектакля – прямая обязанность заведующего художественно-постановочной части, а не главного режиссера. – Ред.)
Евгений Лавренчук (слева) и Надежда Бабич на пресс-конференции. Фото предоставлено PR-компанией "Дель Арте"
Оценка работы режиссера дирекцией театра вызывает вопросы. Во-первых, для того, чтобы понять, что режиссер не годится – опытному руководителю года более чем достаточно. Лавренчук же проработал в театре три года и каждый год дирекция с ним продлевала контракт – то есть, дважды за три года. Во-вторых, примерно в это же время руководство оперы предложит "плохому режиссеру" Лавренчуку поставить "Запорожца за Дунаем", о чем сообщит в прессе – Лавренчук откажется. В-третьих, La Traviata Лавренчука стала единственной большой постановкой за три последних года. Напомним, что в 2020-м его La Traviata получила государственную премию имени Леся Курбаса, которая присуждается театральным режиссерам. Впервые в истории премии именно за оперу. В том же 2020-м этот спектакль выиграл престижную всеукраинскую театральную премию "ГРА" в номинации "За лучший музыкальный спектакль в жанре оперы / оперетты / мюзикла". И в этой ситуации возможно одно из двух – либо у жюри премий проблемы со вкусом, либо дирекция Одесской оперы ошибается.
Также в этом году опера, как уже говорилось, была номинирована на Национальную премию имени Тараса Шевченко. Накануне третьего тура нынешнего отбора в секретариат Комитета стали приходить письма, анонимные и с подписями артистов, суть которых сводилась к тому, что награждать Лавренчука недопустимо.
Члены жюри вынуждены были написать открытое письмо, в котором дали оценку происходящим событиям. Это было не просто письмо, это была пощечина недругам Лавренчука. 14 членов Шевченковского комитета, включая председателя, подписались под крайне категоричным и длинным заявлением. Вот небольшая цитата:
Также в этом году опера, как уже говорилось, была номинирована на Национальную премию имени Тараса Шевченко. Накануне третьего тура нынешнего отбора в секретариат Комитета стали приходить письма, анонимные и с подписями артистов, суть которых сводилась к тому, что награждать Лавренчука недопустимо.
Члены жюри вынуждены были написать открытое письмо, в котором дали оценку происходящим событиям. Это было не просто письмо, это была пощечина недругам Лавренчука. 14 членов Шевченковского комитета, включая председателя, подписались под крайне категоричным и длинным заявлением. Вот небольшая цитата:
“
...Кляузы (назовем вещи своими именами) совпали во времени с кампанией против Лавренчука в коллективе театра, в частности, со сбором подписей за его увольнение, отказом в продлении контракта (с 15.03 Лавренчук безработный), в конце концов, с физическим нападением, совершенным еще в декабре прошлого года (режиссер чуть не лишился глаза), реакция на который со стороны местных правоохранительных органов оказалась, мягко говоря, вялой. Сопоставляя факты, мы не можем исключить, что вроде бы стихийные проявления агрессии в отношении Евгения Лавренчука связаны с тем, что он не скрывал намерения принять участие в планируемом конкурсе на замещение должности директора Одесской оперы".
Сразу оговоримся: связь между нападавшими на Лавренчука с работниками оперы следствием не доказана. Хотя на эту связь намекают и сторонники Лавренчука, и сторонники Бабич. В этом вопросе они парадоксально совпадают. С той лишь разницей, что для Лавренчука все выглядело как попытка его запугать, а для Бабич – как пиар-кампания молодого режиссера с целью бросить тень на директора перед конкурсом...
Так кто же на самом деле Лавренчук: гонимый гений, жертва обстоятельств, запутавшийся творец, слабый режиссер, неудавшийся карьерист?
Так кто же на самом деле Лавренчук: гонимый гений, жертва обстоятельств, запутавшийся творец, слабый режиссер, неудавшийся карьерист?
Евгений Лавренчук. Фото предоставлено PR-компанией "Дель Арте"
Кто он
В 1999-ом году 17-летний Евгений Лавренчук стал победителем девятого львовского конкурса, посвященного Пушкину. С тех пор поставил более 30-ти спектаклей. Лауреат международных конкурсов и фестивалей. Автор собственной семиуровневой методики преподавания актерского мастерства и режиссуры.
Свободно владеет английским, французским, ивритом и польским. Ученик Романа Виктюка. Работал в Германии, Литве, Польше. Основатель и худрук Польского театра в Москве. В 2013 году "За выдающиеся достижения в области культуры и науки" Лавренчуку было присвоено звание Заслуженный деятель культуры Польши.
В 2014-м покинул Москву, выразив тем самым протест против агрессии РФ в отношении Украины. Несколько лет работал в Израиле. На конкурсе Евровидение-2017 был креативным директором Евроклуба и режиссером фанзоны. В 2018 году принял участие в конкурсе на должность главрежа Одесского оперного театра. Дальше – известно: премия Леся Курбаса, шорт-лист Шевченковской премии и фингал под глазом. За что?
Молодой режиссер находится в плотной связке со временем. Его задача – говорить со зрителем на современном языке, а в идеале – на языке, опережающем время. Одна из площадок, где можно это сделать – гостеатры. И вот здесь возникает нестыковка. Украинские гостеатры архаичны, по выражению театрального режиссера и продюсера Влада Троицкого, они застряли в феодализме. "Старые кадры" в штыки воспринимают даже какие-то мелкие, бытовые предложения.
Свободно владеет английским, французским, ивритом и польским. Ученик Романа Виктюка. Работал в Германии, Литве, Польше. Основатель и худрук Польского театра в Москве. В 2013 году "За выдающиеся достижения в области культуры и науки" Лавренчуку было присвоено звание Заслуженный деятель культуры Польши.
В 2014-м покинул Москву, выразив тем самым протест против агрессии РФ в отношении Украины. Несколько лет работал в Израиле. На конкурсе Евровидение-2017 был креативным директором Евроклуба и режиссером фанзоны. В 2018 году принял участие в конкурсе на должность главрежа Одесского оперного театра. Дальше – известно: премия Леся Курбаса, шорт-лист Шевченковской премии и фингал под глазом. За что?
Молодой режиссер находится в плотной связке со временем. Его задача – говорить со зрителем на современном языке, а в идеале – на языке, опережающем время. Одна из площадок, где можно это сделать – гостеатры. И вот здесь возникает нестыковка. Украинские гостеатры архаичны, по выражению театрального режиссера и продюсера Влада Троицкого, они застряли в феодализме. "Старые кадры" в штыки воспринимают даже какие-то мелкие, бытовые предложения.
“
Похожая ситуация не только в Одессе. В других городах сюжет "режиссер не вписывается в гостеатр" развивается по тому же сценарию.
Отвечая на вопрос, что бы он изменил, если бы стал генеральным директором, Лавренчук говорит о новом менеджменте, стратегиях, подходах к постановкам... А затем в проброс упоминает о детях сотрудников... По его словам, внутри Одесской оперы действует неписанное правило – детям актеров и сотрудников театра вход в него запрещен. То есть, нельзя брать ребенка на репетицию, нельзя приходить кормящим мамам с младенцами.
– Я считаю, что надо сделать детскую комнату за профкомовские деньги, в которой специальный социальный работник будет сидеть с детьми тех, кто в это время репетирует. Вечером эта же комната может использоваться детьми-зрителями. Это – не реформа, это – просто правильный менеджмент, а в их глазах это выглядит реформой...
Дело, конечно, не только в молодости главрежа. Скорее – в неприятии инноваций старыми командами. Особенно если они чреваты кадровыми перестановками. Скандал с Лавренчуком в Одесской опере не первый.
В 2009-м году был конфликт с ныне покойным Сергеем Проскурней. Его тогда назначили худруком театра и через 80 дней уволили. Увольнению предшествовал визит театральной оппозиции во главе с солистами оперы Анатолием Дудой и Людмилой Шириной к премьер-министру Юлии Тимошенко. Неприятности начались после того, как Сергей Проскурня потребовал предоставить ему рапортички о проданных билетах. Вместо рапортички получил увольнительную.
Похожая ситуация не только в Одессе. В других городах сюжет "режиссер не вписывается в гостеатр" развивается по тому же сценарию.
– Я считаю, что надо сделать детскую комнату за профкомовские деньги, в которой специальный социальный работник будет сидеть с детьми тех, кто в это время репетирует. Вечером эта же комната может использоваться детьми-зрителями. Это – не реформа, это – просто правильный менеджмент, а в их глазах это выглядит реформой...
Дело, конечно, не только в молодости главрежа. Скорее – в неприятии инноваций старыми командами. Особенно если они чреваты кадровыми перестановками. Скандал с Лавренчуком в Одесской опере не первый.
В 2009-м году был конфликт с ныне покойным Сергеем Проскурней. Его тогда назначили худруком театра и через 80 дней уволили. Увольнению предшествовал визит театральной оппозиции во главе с солистами оперы Анатолием Дудой и Людмилой Шириной к премьер-министру Юлии Тимошенко. Неприятности начались после того, как Сергей Проскурня потребовал предоставить ему рапортички о проданных билетах. Вместо рапортички получил увольнительную.
Похожая ситуация не только в Одессе. В других городах сюжет "режиссер не вписывается в гостеатр" развивается по тому же сценарию.
Павло Арье. Фото: facebook.com/theatre.zv
Львовский сценарий
Львовский муниципальный театр имени Леси Украинки в 2016-м болтался на балансе города. По сравнению с шикарной Одесской оперой был похож на сарай. На первом этаже, в Музее сценографии, прочно засел секонд-хенд. Потолок над центральной сценой протекал. На малой сцене зимой находиться было опасно для жизни – можно было превратиться в сосульку. Калориферы актеры таскали с собой. Зарплаты они получали крошечные – минималку.
Драматург Павло Арье, который в то время жил в основном в Германии, стал худруком театра по случаю. К нему обратились чиновники из отдела культуры львовской мэрии с просьбой "взять на себя миссию – спасти театр".
– Они решили, что я мог бы как художественный руководитель привнести в него новое дыхание, свежие идеи, контекст, – рассказывает Арье. – Я встретился с директором, поговорили хорошо. Условились, что в работу худрука он не вмешивается, что без моей подписи на сцену театра ни одна постановка не выходит. Там иногда показывали такую третьесортную антрепризу, я об этом знал заранее и был против. Но я забыл поинтересоваться зарплатой.
Как худрук Арье получал зарплату 3000 гривень с копейками, актеры еще меньше. Он снял крошечную квартирку у театра, которая стоила больше, чем он зарабатывал в качестве худрука. По большому счету, это можно было с полным правом назвать волонтерством.
Драматург Павло Арье, который в то время жил в основном в Германии, стал худруком театра по случаю. К нему обратились чиновники из отдела культуры львовской мэрии с просьбой "взять на себя миссию – спасти театр".
– Они решили, что я мог бы как художественный руководитель привнести в него новое дыхание, свежие идеи, контекст, – рассказывает Арье. – Я встретился с директором, поговорили хорошо. Условились, что в работу худрука он не вмешивается, что без моей подписи на сцену театра ни одна постановка не выходит. Там иногда показывали такую третьесортную антрепризу, я об этом знал заранее и был против. Но я забыл поинтересоваться зарплатой.
Как худрук Арье получал зарплату 3000 гривень с копейками, актеры еще меньше. Он снял крошечную квартирку у театра, которая стоила больше, чем он зарабатывал в качестве худрука. По большому счету, это можно было с полным правом назвать волонтерством.
“
Театр перестал быть площадкой для некачественных заезжих и местных антреприз, встреч сектантов и прочих “разводняков”
Для начала Павло вместе с директором выпер с первого этажа секонд. Вышло не сразу – поскольку у секонда были связи. Арье настоял на том, чтобы театр перестал быть площадкой для некачественных заезжих и местных антреприз, встреч сектантов и прочих “разводняков”. Начал ставить современную драму. Когда понял, что актеры выживают и думают больше о том, где бы еще подработать, выбил театру статус академического. Ставки поднялись вдвое.
Арье, как и Лавренчуку, пришлось столкнуться с мелким криминалом. Львовский худрук чуть было не получил в глаз от неизвестных молодчиков, поджидавших его во дворе дома. Произошло это после премьеры "Тома на ферме", на радикальную для Украины тему. По словам Павла, от физической расправы спасло присутствие его мамы, которую они не ожидали увидеть и просто сбежали.
– А каким образом театр Леси Украинки зарабатывал деньги?
– Я не могу сказать, на чем конкретно они зарабатывали, потому что это будет поклеп, но я точно знаю, что я им мешал это делать.
Наиболее распространенные способы зарабатывать в периферийных театрах – сдавать их в аренду, например, под корпоративы крупным предприятиям. Продавать билеты через распространителей – одну сумму заявлять официально, получать другую и разницу класть в карман. Прокатывать антрепризы.
Арье, как и Лавренчуку, пришлось столкнуться с мелким криминалом. Львовский худрук чуть было не получил в глаз от неизвестных молодчиков, поджидавших его во дворе дома. Произошло это после премьеры "Тома на ферме", на радикальную для Украины тему. По словам Павла, от физической расправы спасло присутствие его мамы, которую они не ожидали увидеть и просто сбежали.
– А каким образом театр Леси Украинки зарабатывал деньги?
– Я не могу сказать, на чем конкретно они зарабатывали, потому что это будет поклеп, но я точно знаю, что я им мешал это делать.
Наиболее распространенные способы зарабатывать в периферийных театрах – сдавать их в аренду, например, под корпоративы крупным предприятиям. Продавать билеты через распространителей – одну сумму заявлять официально, получать другую и разницу класть в карман. Прокатывать антрепризы.
“
Я не могу сказать, на чем конкретно они зарабатывали, потому что это будет поклеп, но я точно знаю, что я им мешал это делать.
По словам Арье, директор в рвении обновить театр очень скоро сдулся. Как-то даже попытался привести на должность театрального администратора человека, работавшего на фирме дальнобойщиков. Этого Павло сделать не дал. А ближе к школьным каникулам у него случилась заруба с дирекцией из-за сказки для детей. Официально был заявлен детский спектакль, с которым предстояло делать предпраздничный чес по окрестным детсадам. В это Арье не вмешивался, пока не увидел сам спектакль.
– Я узнаю от актеров, что приглашенный режиссер требует от них открывать рот под фонограмму, написанную 20 лет назад, – Арье даже сейчас, когда рассказывает об этом возмущен. – И это они собирались возить по детским садам! Ну можно же сделать качественный спектакль, а не дешевое палево под названием "Золоте курча". Короче, спектакль я закрыл. Правда, удалось это сделать не сразу. Договоренности о репертуарной политике и о сдаче театра в аренду кому попало дирекция нарушала систематически.
Потом с дирекцией театра начался затяжной конфликт, который в общей сложности длился до мая 2017-го. Атмосфера была нервная, директор снимал стресс дедовским способом – от него уже к часу дня попахивало алкоголем.
По словам Арье, новая администрация и старожилы, оставшиеся от прежнего театра, свои обязанности выполнять не хотели. Актеры приходили к нему с бытовыми вопросами – об отоплении, жаловались на то, что вынуждены выполнять функции монтировщиков сцены, грузчиков. Арье разруливал. Конфликтовал с замом из-за электрика, который ничего не делал.
– Я узнаю от актеров, что приглашенный режиссер требует от них открывать рот под фонограмму, написанную 20 лет назад, – Арье даже сейчас, когда рассказывает об этом возмущен. – И это они собирались возить по детским садам! Ну можно же сделать качественный спектакль, а не дешевое палево под названием "Золоте курча". Короче, спектакль я закрыл. Правда, удалось это сделать не сразу. Договоренности о репертуарной политике и о сдаче театра в аренду кому попало дирекция нарушала систематически.
Потом с дирекцией театра начался затяжной конфликт, который в общей сложности длился до мая 2017-го. Атмосфера была нервная, директор снимал стресс дедовским способом – от него уже к часу дня попахивало алкоголем.
По словам Арье, новая администрация и старожилы, оставшиеся от прежнего театра, свои обязанности выполнять не хотели. Актеры приходили к нему с бытовыми вопросами – об отоплении, жаловались на то, что вынуждены выполнять функции монтировщиков сцены, грузчиков. Арье разруливал. Конфликтовал с замом из-за электрика, который ничего не делал.
Драматург Арье на репетиции. Фото: facebook.com/ukrainiantheater
– Ну представь, в гримерке потолки пять метров! Надо вкрутить лампочку, – Павел говорит со знанием дела – и я понимаю, что львовская школа худрука даром не прошла. – Электрика нигде нет. Актеры с этой лампочкой приходят ко мне. До этого ходили к заму, которая посылала их прямым текстом. Я – к ней. Она: "Они что, безрукие?! " В общем, все то, для чего меня пригласили в театр, я делать там не мог. Это один из огромного множества подобных случаев. Все мои решения саботировались руководством. Я поставил спектакль "Том на ферме", тема спектакля руководству не нравилась. Когда меня не было в театре, делалось что-то для того, чтобы нельзя было его показать – например, сцену не смонтировать.
Польза от всех этих усилий была. Театр Леси Украинки впоследствии отремонтировали, потому что Арье и прежний директор за время своей каденции выбили у города 90 млн грн на ремонт. Однако перечислять мелкие конфликты со старым руководством Арье может бесконечно:
– Или вот еще – я решаю заказать очень качественные маски для спектакля, на них у театра денег нет. Я договариваюсь с производителями, чтобы они сделали в долг, обещаю, что театр заплатит. Театр дает "добро", а потом – ноль выплат. И так по кругу. Так со всем. Я не давал им реализовывать какие-то схемы, они мне – работать. Потом началась другая проблема – вышел новый закон, по которому в театре больше нет худрука, а есть директор. И когда они поняли, что я могу стать этим директором – обозначили меня врагом номер один!
Однажды Арье обокрали. Прямо в театре, во время репетиции. Кто-то зашел в его кабинет и вытащил документы, в том числе зарубежный паспорт. Произошло это за день до его поездки на крупнейший в Европе театральный биеналле, посвященный современной драматурги в Хайдельберге. К слову, Павло был первым в истории этого биеналле украинским куратором.
Пропажу документов он обнаружил дома. Драматург – в полицию. Там отказались взять заявление, выдвинув аргумент: "Может, вы были где-то пьяным и в кафе потеряли паспорт. Идите по кафе". Пришлось использовать киевские связи, чтобы заставить львовскую полицию открыть дело. В итоге на следующий день документы волшебным образом нашлись. Поездка в Хайдельберг состоялась.
После этих приключений Арье заболел. Возвращаясь из Германии в Украину, опоздал на самолет, затем – еще на один рейс, поскольку был, по его же словам, в состоянии нервного срыва. Улетел во Львов с третьей попытки. А потом уволился. Последствия срыва и затяжной депрессии мучают его до сих пор.
Польза от всех этих усилий была. Театр Леси Украинки впоследствии отремонтировали, потому что Арье и прежний директор за время своей каденции выбили у города 90 млн грн на ремонт. Однако перечислять мелкие конфликты со старым руководством Арье может бесконечно:
– Или вот еще – я решаю заказать очень качественные маски для спектакля, на них у театра денег нет. Я договариваюсь с производителями, чтобы они сделали в долг, обещаю, что театр заплатит. Театр дает "добро", а потом – ноль выплат. И так по кругу. Так со всем. Я не давал им реализовывать какие-то схемы, они мне – работать. Потом началась другая проблема – вышел новый закон, по которому в театре больше нет худрука, а есть директор. И когда они поняли, что я могу стать этим директором – обозначили меня врагом номер один!
Однажды Арье обокрали. Прямо в театре, во время репетиции. Кто-то зашел в его кабинет и вытащил документы, в том числе зарубежный паспорт. Произошло это за день до его поездки на крупнейший в Европе театральный биеналле, посвященный современной драматурги в Хайдельберге. К слову, Павло был первым в истории этого биеналле украинским куратором.
Пропажу документов он обнаружил дома. Драматург – в полицию. Там отказались взять заявление, выдвинув аргумент: "Может, вы были где-то пьяным и в кафе потеряли паспорт. Идите по кафе". Пришлось использовать киевские связи, чтобы заставить львовскую полицию открыть дело. В итоге на следующий день документы волшебным образом нашлись. Поездка в Хайдельберг состоялась.
После этих приключений Арье заболел. Возвращаясь из Германии в Украину, опоздал на самолет, затем – еще на один рейс, поскольку был, по его же словам, в состоянии нервного срыва. Улетел во Львов с третьей попытки. А потом уволился. Последствия срыва и затяжной депрессии мучают его до сих пор.
“
Так и не понял, зачем меня было в этот театр тянуть, – вздыхает Павло. – После моего ухода вся эта шарашка оттуда полетела...
Кажется, он до сих пор не до конца осознал – что это было? Возможно, тем же вопросом несколько лет будет задаваться и Лавренчук... Так что же кроется за этими конфликтами?
Если отбросить все лишнее, то любой громкий скандал, связанный с гостеатрами, о том, что новое там не приживается. Будь то Одесса, Львов или любой другой украинский город. И это – путь в никуда. Потому что задача режиссера или художественного руководителя – не воевать с призраками прошлого, а создавать новую эпоху.
Если отбросить все лишнее, то любой громкий скандал, связанный с гостеатрами, о том, что новое там не приживается. Будь то Одесса, Львов или любой другой украинский город. И это – путь в никуда. Потому что задача режиссера или художественного руководителя – не воевать с призраками прошлого, а создавать новую эпоху.
Дата: 27.03.2021
Верстка: Анна Андреева
Верстка: Анна Андреева
© 2021 Все права защищены.
Информационное агентство ЛИГАБизнесИнформ
