– Когда заработал интернет, мы осознали масштабы происходящего. Было множество фото и видео, показавших как против безоружных протестующих применялись шумовые, свето-шумовые гранаты и резиновые пули. Увидели как стреляют по окнам многоэтажек за то, что люди кричали "Не бейте!". Все это меня – гуманитария, дипломата, бывшего министра культуры, руководителя ведущего учреждения культуры страны, имеющего национальный статус, – конечно, не могло оставить равнодушным. Меня это возмутило... До слез.

Массовое насилие не прекращалось в течении нескольких дней. И не только в столице, но и во многих городах Беларуси. То, что мы услышали из уст людей, находившихся в следственных изоляторах, стало потрясением. В камерах, рассчитанных на пять человек, после задержания находилось до 25 лиц. И девушек, и парней ставили на колени. Дубинками заставляя их лечь на землю. Людям не разрешали повернуться в течении 15 часов. Иначе они получали удар дубинкой.

И я для себя решил, что не могу быть в стороне. Власть двумя руками толкнула меня в этот общественно-политический протест. Выступая публично я высказал свою гражданскую позицию. Она заключалась в абсолютном неприятии насилия в отношении мирных демонстрантов и простых граждан.

Купаловский театр всегда славился тем, что он одна семья. Мы принимали общее решение о том, чтобы высказать публично позицию театра. Говорили о том, что в случае если кто-то пострадает в этой ситуации, то весь коллектив его поддержит. При этом я просил всех забыть имя: Павел Латушко.

Могли ли мы переступить через свою совесть? Коллектив сказал "нет". Я признателен всем, в том числе и тем, кто останется работать в театре, за публичную поддержку. Никогда прежде не переживал такого объединения. Никогда не слышал так много слов поддержки и благодарности. Это останется со мной на всю жизнь.

Из любой ситуации нужно находить выход путем диалога. Я проповедую этот принцип и буду всегда его отстаивать. Даже понимая, что правоохранительные органы совершили насилие. Необходима отставка министра внутренних дел и других должностных лиц ответственных за это насилие. Они должны пройти через уголовные дела, через суд.

К сожалению, я вынужден констатировать, что генеральная прокуратура и следственный комитет, которые призваны реагировать на подобные факты, не возбудили по ним ни одного уголовного дела.

– Этот протест уникален. Ничего более массового в новейшей истории Беларуси не было. Сотни демонстраций и пикетов солидарности, которые проводят беларусы, показывают, что у нас проявилась национальная зрелость. В эту зрелость кто-то верил, кто-то – нет. Но мы показали миру и себе самим, что мы есть. И что нам свойственно естественное стремление к свободе. Оно есть всегда и у всех народов. Это стремление пытались придушить все 26 лет правления Лукашенко.

На историческую сцену вышло новое поколение. Мы видим людей, которым сейчас по 30-35 лет, но они практически всю жизнь прожили при Лукашенко. В то же время они ездят по миру и видят уровень жизни, европейские свободы, осознают степень правовой защищенности...

В последние годы власть выказывала пренебрежение к гражданам. Кроме того, люди почувствовали ухудшение экономического положения. В итоге пазл сложился. Протесты объединили достаточно разные группы людей.

Меня приятно удивило и поразило, с какой силой возродился наш национальный флаг (бело-красно-белый. – Прим. ред.) – символ борьбы за демократию. Хотя долгое время за него преследовали. И я уверен, что большинство людей смутно помнило о нем.

Это очень давняя история. После референдума 1995 года, который проводил Лукашенко, символику заменили. За 25 лет национальный флаг кое-где мелькал, кто-то что-то видел, но особенно все эти символы не лежали к сердцу обычных граждан. А сейчас он стал знаменем борьбы за демократические изменения и флагом протеста против авторитарного режима.

Надеюсь, что то же самое произойдет и с беларуским языком. На протяжении 26-ти лет он уничтожался планомерно и постоянно, так же как и беларуская культура. Что такое беларуская культура в понимании беларуских властей? Это танцы, припевки, лапти и льняная одежда. Власть последовательно игнорировала беларускую интеллигенцию. И убивали, убивали беларуский язык.

Беларуских школ в Беларуси сейчас 11%. В Минске почти из 300 школ только пять беларуских. Политические изменения должны укрепить и бастионы беларуской культуры. Пусть постепенно, но беларуский язык будет возрождаться.

– Этот протест одновременно и за, и против. За самостоятельную, мирную и единую Беларусь. В то же время наша задача – единой силой поменять что-то в нашей стране и добиться сменяемости власти. Поэтому наш протест – против насилия, против беспредела, против беззакония.

Мне нравится ситуация, когда нет одного лидера. Хаотичные выступления и протесты, которые происходят в Беларуси, не завязаны на каком-то конкретном человеке.

Децентрализация протеста – это очень неудобно для системы, для силовиков. Им сложно с этим бороться. Ведь недостаточно устранить какую-то одну личность или структуру, чтобы остановить протестные выступления. Власть в замешательстве.

В стране сейчас мирные протесты. Что может быть эффектнее, чем женщины в мирных протестах? Без оружия, без жесткой радикальной позиции. Оголенное социальное тело перед силовиками.

Что-то схожее я хотел выразить во второй части своей акции, когда выходил к ОМОНу и спецтехнике: я пробовал показать обнаженное и безоружное социальное тело.

ОМОН – это звери. Лично я ни в какой диалог с ними не верю. Учитывая то, что происходило в местах заключения, как они издевались над нами, думаю, что точка невозврата пройдена. Любой здравомыслящий человек это понимает.

Факты избиений будут расследованы только в том случае, если власть сменится. А так – или следствия не будет вовсе или мы увидим некую показуху, не имеющую ничего общего с реальностью.

Как всегда, найдут козлов отпущения. Потому что аппарат власти держится на силовиках и подставлять их – это самим себе рыть могилу. У меня нет иллюзий на сей счет. Не буду писать никакого заявления (после своего задержания и избиения. – Прим. ред.). Да, мне звонили из следственного комитета и вызывали давать показания в то же место, где я подвергался насилию. Это же верх цинизма и глупости.

Опасаюсь за свою свободу, за свою жизнь. Я вступил в открытую конфронтацию с властью и думаю, когда у них появится чуть больше времени, они начнут "охоту на ведьм". И я стану одним из первых в их списке. Лукашенко сам намекал на очередные раунды репрессий.

Современное искусство пересекается с различными актуальными темами. Было бы цинично и лицемерно для художника избегать таких тем. Тем более, когда происходят подобные политические события.

Я проявил гражданскую позицию. Не стоит разделять гражданскую или активистскую позицию со своим искусством и в принципе с искусством. Для меня это одно целое.