Владелец ОККО: В горах ты можешь лишиться всего. В бизнесе

«В горах ты можешь лишиться всего, своей жизни. В бизнесе это тоже возможно»

Интервью Евгения Черняка с совладельцем сети автозаправок ОККО Виталием Антоновым

Учиться нужно у тех, кто умеет зарабатывать большие деньги", - Евгений Черняк.

О ПРОЕКТЕ

Автор и ведущий проекта BIG MONEY - бизнесмен и владелец Global Spirits Евгений Черняк.

Он встречается с крупными бизнесменами и менеджерами и задает им жесткие вопросы о том, как создавать, поддерживать и развивать бизнес.

LIGA.net публикует текстовую версию интервью. Беседа с Виталием Антоновым - десятая публикация в рамках партнерства портала с проектом BIG MONEY.

Предыдущими гостями Евгения Черняка были владелец МХП Юрий Косюк, совладелец компании Камион-Оил Ольга Гуцал, совладелец ТРЦ Dream Town Гарик Корогодский, совладелец компании KAN Development Игорь Никонов, бизнес-тренер Ицхак Пинтосевич, собственник холдинга T.B.Fruit Тарас Барщовский, футболист и тренер Сергей Ребров, кинорежиссер, сценарист и продюсер Вадим Перельман.

Гость:

Виталий Антонов

Возраст: 55 лет

Место рождения: г. Стрый (Львовская область, Украина)

Страна проживания: Украина

Сфера деятельности: торговля нефтепродуктами, ритейл и ресторанный бизнес

Бизнес: в 1995 году создал компанию Галнафтогаз, в 1999-м открыл первую АЗС под брендом ОККО. В числе его бизнесов также строительная компания Ваш дом, страховая компания Универсальная, Концерн Хлебпром, фирма Тэрин, которая развивает в Украине сеть французских ресторанов быстрого обслуживания.

В ИНТЕРВЬЮ

О стратегии выживания компании в эпоху электромобилей, дружбе с Виталием Хомутынником и важности лоббизма для бизнеса. О скандалах вокруг ОККО и сотрудничестве с ЕБРР. Почему отношения в бизнесе важнее денег. О горах, альпинизме, будущем конкуренте Буковеля и спорте как генераторе новых идей.

ГЛАВНАЯ ЦИТАТА

"Для меня деньги – это не цель, а мерило успеха построенных отношений. Я смотрю на деньги с точки зрения марксистско-ленинской теории. Они утверждали что деньги – это отношения. Мерило отношений – это деньги. То есть, какие отношения ты построил с внешним и внутренним миром, и насколько они качественные. Качественные отношения – больше денег, некачественные – меньше"

О конкуренте Буковеля, стратегии, выживании в эру электромобилей

– Ощущается ли для ОККО угроза со стороны электроавтомобилей?

– Вопрос риторический с точки зрения угрозы в определенном временном периоде. У нас есть определенный временной зазор, для того чтобы перестроиться и торговать тем, что нужно будет потребителю, когда придут электро- или, может быть, водородные автомобили. Может быть, будет что-то еще. Пока еще никто не знает.

– Чем вы будете лучше обычных розеток в супермаркетах?

– Как обычно, у нас будет мульти-сервис.

– Вы превратитесь в некую сеть услуг для потребителя, несмотря на то, что он пересядет в электро- или водородный автомобиль?

– Да. Торговец, в отличие от производителя, всегда может мимикрировать в ту сторону, в которую мимикрирует рынок.

– А если компетенция заправлять автомобили потеряет смысл, вы выживете?

– Конечно, выживем. Мало того, мы настроены прогрессировать и развиваться.

– По последней отчетности у вас на 50% выросла прибыль? Такой рост – благодаря сервисным функциям?

– Нетопливному сегменту, так сказать. Потому что нетопливный сегмент составляет более 20%, и мы стремимся до 30%. Имеется в виду, на заправочных станциях.

– В течение какого времени?

– Думаю, что мы достигнем этого в течение пяти лет.

– 30% – каждая третья гривна будет приходить не от топливного сервиса.

– Да.

– Сейчас это общемировая тенденция?

– В Европейских, в развитых странах именно так. До 30%. Шесть-семь лет назад у нас этот показатель был на уровне 14%. Сейчас 21-22%.

"Я воспринимаю недостатки как факт. Чисто людской фактор. У нас на заправках командная ответственность. За конкретный участок работы отвечает не отдельный человек, а вся команда"

– Практически двукратный рост. Удлинение цепочки ценностей для потребителя – это стратегия?

– Конечно.

– Что еще может понадобиться потребителю на ваших заправках, кроме магазина и фастфуда?

– На сегодняшний день это не только фастфуд. Мы позиционируем себя как сеть, которая гарантирует качество во всем. Слово фастфуд немножко нарицательное и не очень применимо к нашей компании.

– Сформулируй, как назвать?

– Наверное, это healthy-shop.

– Healthy-shop? Кафе быстрого обслуживания?

– Да. Которое работает быстро, качественно и удовлетворяет все потребности клиента в зависимости от того… Например, когда он едет на работу, у него должен быть один сервис и один сегмент потребления. Если он едет с работы – совсем другой. И мы хотим дойти до этого. Для нас это высший пилотаж.

– Мы переносили это интервью в связи с тем, что ты был в Исландии. Горные лыжи? Вертолеты? Драйв, адреналин?

– Да. Киты и рыбалка. Все в одном пакете за четыре дня.

– Это то, что помогает заряжать батарейки?

– Батарейки? Я бы не сказал, что они садятся. Просто за годы работы я научился выстраивать режим труда и отдыха так, чтобы не садить батарейки.

– Расскажи подробней, как это возможно? У меня так не получается.

– Время, когда я садил батарейки, закончилось в 90-х годах. Когда я отдавался работе 24 часа в сутки и жил только работой. Сейчас работа у меня в голове 24 часа в сутки. Но, как говорил Владимир Ильич Ленин, душой я здесь, а телом – там. И наоборот.

– Владимир Ильич в Швейцарии проводил время…

– А душой он был в России.

– … делая революцию. Ты можешь это совместить? Для бизнесмена вопрос профессионального выгорания стоит очень остро.

– Я благодарю современные технологии, которые дают такую возможность. Такой прогресс для человека, потребителя, предпринимателя… Это просто рай.

– Мессенджеры, интернет… Чатами пользуешься?

– Не пользуюсь этим. У нас в компании есть внутренняя система, которая, по-моему, принадлежит Microsoft.

– Это вопрос безопасности, удобства?

– И безопасность, и удобство, и групповые чаты. Там все есть.

– Google сообщает, что ты собираешься обзавестись собственным Буковелем. В Славском планируешь строительство горнолыжного курорта.

– Мы работаем над этим. Наверное, не своим. Для нас это амбициозный проект. Дело в том, что я вырос в тех краях и катался в Славском на лыжах с шести лет. Я думаю, что нужно это все переинсталировать и сделать нормальные человеческие условия. Там проходит железная дорога. Там есть масса всего для нормальной инфраструктуры. Ее просто нужно сейчас "европеизировать", переложить на правильный проект и построить то, что на сегодняшний день нужно потребителю.

– С шести лет?

– Да, меня родители вывозили…

– На тех еще деревянных лыжах? Бугельный подъемник?

– Да, на деревянных лыжах, бугельный подъемник. Все, как надо.

– Предположительная стоимость проекта?

– От 300 до 500 млн.

– Не гривень?

– Долларов. Это будут этапные вложения с привлечением институциональных и профильных инвесторов. С привлечением, наверняка, внутреннего инвестора. Я за то, чтобы наконец-то оживилась наша внутренняя инвестиционная составляющая. Чтобы наш маленький потенциальный детерминированный инвестор стал реальным.

"Если аудит тебе нужен для того, чтобы получить деньги от инвесторов, которые требуют именно "большую четверку", то тебе некуда деваться. Если такого требования нет, то, наверное, цена и качество будут определяющими в выборе компании"

– Наверное, им нужно дать гарантии, защитить его деньги. Сейчас же, насколько я понимаю, в стране с этим проблемы.

– Мне кажется, что словосочетание «защитить деньги» очень гипотетическое. Или ты доверяешь данному человеку, проекту, бренду или не доверяешь. Может быть, ты вложишь в проект свои деньги, надеясь на какой-то результат. И защищенность должна быть именно в том, чтобы этот результат был гарантирован в какой-то минимальной дозе. Но если в бэкграунде стоит то, что уже генерирует прибыль, и у тебя дополнительно будет составляющая, которая даст дополнительную прибыль, вот это, наверное, и есть самая лучшая защита.

– Хедлайнер проекта ты?

– Моя команда.

– Твою команду никто не знает. Знают тебя.

– Антонов и компания. Наверное, так.

– В компании твои менеджеры?

– Да.

– Как будут решаться вопросы разрешительного характера?

– Мы над этим работаем. Думаю, что правительство и чиновники нас поддержат. Потому что это еще одна амбициозная точка для Украины с точки зрения инвестиционной привлекательности и туристического бизнеса.

– Твой офис находится в правительственном квартале. Обычно, мое личное наблюдение, бизнесмены, которые не связаны с властями, находятся немного подальше от органов власти. Зачем тебе офис рядом с органом власти?

– Мы когда-то по случаю купили этот офис. Это сделала наша страховая компания Универсальная, там, где мы акционеры. Мы сейчас арендуем этот офис у этой страховой компании. Было тяжело отказаться от такой покупки. Он в то время стоил недорого. У нас не было цели быть поближе к кухне и подальше от начальства или наоборот.

– Михаил Фридман когда-то сказал, что быть рядом с властью под светом софитов нельзя, потому что сгоришь, но и далеко быть нельзя, потому что не докричишься.

– Это не Фридман. Мне кажется, это из недр еврейской философии.

– Это утверждение справедливо?

– Это проверено веками. Это старая истина с большой бородой.

"За годы работы я научился выстраивать режим труда и отдыха так, чтобы не садить батарейки. Время, когда я садил батарейки, закончилось в 90-х годах. Когда я отдавался работе 24 часа в сутки и жил только работой. Сейчас работа у меня в голове 24 часа в сутки, но, как говорил Ленин, душой я здесь, а телом – там. И наоборот"

О скандалах, критике в социальных сетях, ЕБРР как инвесторе, для чего нужен аудит и социальной ответственности

– ОККО периодически обвиняют в том, что есть незаконные застройки. Как я понимаю, это хейтерство, цель которой – заработать деньги.

– Именно так. У нас все законы соблюдены. Мы не можем нарушать законы при строительстве заправок. Нам не выделят деньги на развитие, если мы будем нарушать законы. Инвесторы требуют соблюдения всех законов.

– Кто ваши инвесторы?

– Это институциональные инвесторы, это Европейский банк реконструкции и развития.

– У вас есть деньги ЕБРР?

– Конечно. У нас они акционеры.

– Вопрос от издания LIGA.net. Нужен ли ЕБРР? Помогает ли он правильно выстроить все процедуры? Его взгляд изнутри помогает ли в развитии бизнеса? Я – за деньги от этой институции. Как ты считаешь?

– Я считаю, что это наши большие учителя. Они дают нам возможность смотреть на финансовый мир не только через призму нашего внутреннего рынка. У нас в борде есть люди с международным опытом. Они понимают и знают, как развивается этот рынок. Они работали в этом рынке и финансировали его. Система принятия решения направлена на то, чтобы не ограничить предпринимателя, а помочь ему правильно вести бизнес, правильно выстраивать отношения не только с внешним и внутренним миром, но и внутри самой компании.

– И с банкирами, наверное?

– Конечно.

– Недавно услышал утверждение, что даже непубличным компаниям желательно иметь в совете директоров бизнесменов с опытом, потому что это позволяет структурировать процессы, быть более понятным инвесторам.

– Да. Именно так.

– Даже если бы не было ЕБРР, тебе нужно было бы иметь совет директоров?

– Да. У меня бы он был. У нас не было ЕБРР до 2009 года, по-моему, и у нас был совет директоров, независимые директора в борде совета директоров. Мы с 2004 года проводим аудит. Мы в этом плане работать иначе не можем.

– Вопрос от издания LIGA.net. Аудироваться нужно любому предприятию?

– Нужно. Если ты работаешь в белом поле, ты же должен как-то привлечь к себе внимание тех же инвесторов. Ты должен показать миру, что достоин в нем работать и, как получать от него ресурс, так и отдавать часть той прибыли, которую ты получаешь с этого ресурса.

– Это вопрос доверия?

– Да. Если ты не покажешь тот объем прибыли в аудите, общество тебе не поверит. А мы все члены общества.

– Бизнес-сообщества?

– Нет, не только. Мы все члены общества, как такового.

– Ты думаешь, что твое аудирование, это мотивация [для общества]?

– Да. Может, не для всех. Но для какой-то части – да.

– Но общество не дает нам деньги. Их дают нам потенциальные инвесторы и финансовые институты.

– Общество дает нам возможность зарабатывать эти деньги. Общество – это наш клиент. Те, кто приезжают на наши заправки, - это наше общество.

– Я аудируюсь в компании Kreston. Нужно ли обязательно пользоваться услугами "большой четверки" (так называют четыре крупнейших в мире компании, которые предоставляют аудиторские и консалтинговые услуги: PricewaterhouseCoopers, Deloitte, Ernst&Young, KPMG. – Ред.)?

– Они дороже, но они с именем. Все зависит от того, для чего тебе нужен аудит. Если ты это делаешь для себя или для красного словца.

– Нет, я делаю, в том числе, и для взаимоотношений с банками. У меня немного другая структура. Я единственный акционер. Тем не менее, я сторонник того, чтобы брать деньги у больших государственных банков либо у больших системообразующих иностранных. Они все требуют аудит.

– Если для них проходит то, что дешевле, то конечно нужно пользоваться тем, что дешевле.

– Не то, что дешевле, а там, где лучшее сочетание цена-качество. То есть обязательно ли для аудита "большая четверка"?

– Если аудит тебе нужен для того, чтобы получить деньги от инвесторов, которые требуют именно "большую четверку", то тебе некуда деваться. Если такого требования нет, то, наверное, цена и качество будут определяющими в выборе компании.

– Был рейтинг, в котором тебя назвали самым богатым человеком Львова. Как чувствуешь себя в качестве самого богатого человека системообразующего региона страны?

– Это все относительные вещи. Наверное, приятно быть везде top of the hill (на вершине горы. – Ред.). Особенно для предпринимателя. Это льстит самолюбию, но и накладывает ответственность. Слава Богу, на меня это большую ответственность не накладывает. И меня это очень радует.

– Каким образом? Как коррелируешь звание самого богатого человека без ответственности.

– Я не очень имплементирован во львовскую жизнь и принятие решений. Потому что большую часть своей жизни я провожу в Киеве. В центре бюрократизма. Во Львове я бываю. Здесь [в Киеве] у нас фронт-офис, во Львове – главный офис. Меня не сильно нагружают. Я почетный консул Литвы с 1999 года и веду там определенную общественную деятельность. У нас есть ряд работающих благотворительных проектов и проект в Славском. Есть еще во Львове ряд успешных бизнесов с хорошим менеджментом.

– Реагируете ли, когда потребители достаточно негативно высказываются в сетях по поводу качества ваших услуг? Как и во всех бизнесах, кстати.

– Конечно. Это очень хорошо, что они высказываются. Для нас это тот же опыт. Прежде всего - опыт реагирования.

– То есть вы реагируете. Ты персонально это делаешь?

– Иногда я заглядываю туда.

– В Facebook?

– И в Facebook, и в другие соцсети. С соцсетями у нас системно работают люди для того, чтобы понимать, чего хочет потребитель в данный момент, чем он недоволен.

"Словосочетание "защитить деньги" очень гипотетическое. Или ты доверяешь данному человеку, проекту, бренду, или не доверяешь. Если в бэкграунде стоит то, что уже генерирует прибыль, и у тебя дополнительно будет составляющая, которая даст дополнительную прибыль, вот это, наверное, и есть самая лучшая защита"

О мотивации, горах и риске

– Горы мотивируют?

– Я вырос в горах. Был спортсменом и никогда не думал, что стану предпринимателем, в советское время.

– Какой вид спорта?

– Альпинизм и скалолазание. Я был членом львовского СКА (спортивного клуба армии). Мы ездили на сборы, соревнования. Я в '88 году окончил школу инструкторов и планировал быть инструктором альпинизма. Но так случилось, что в '90-м году погиб один из моих наилучших товарищей. Под впечатлением его гибели, я решил бросить этот вид спорта. У меня в голове произошел тогда эмоциональный взрыв. У меня уже на то время была пятилетняя дочь. Я за нее испугался. Она могла бы точно так же стоять на моих похоронах. Но горы меня очень сильно тянули. Альпинизм – это образ жизни.

– В бизнесе риска меньше, чем в горах? Сейчас.

– Конечно. В горах ты можешь лишиться всего, своей жизни. В бизнесе это тоже гипотетически возможно. В '90-х годах это было сделать очень просто.

– Судя по количеству сообщений, и сейчас несложно.

– Наверное, нужно себя правильно вести. Правильно выстраивать отношения с внешним и внутренним миром.

– Лучший охранник для человека – его образ жизни?

– Конечно.

– Лучше гор могут быть только горы, в которых еще не бывал. Высоцкий. Это справедливое выражение?

– Конечно.

– Свободное время – это горы или море?

– И то, и другое. Но крен в сторону гор, все-таки.

– Горнолыжная история?

– Да. Сейчас я заболел фрирайдом (катание на сноуборде или горных лыжах вне подготовленных трасс, как правило, вне области обслуживания горнолыжной индустрии. – Ред.). Точнее, не фрирайдом, им я занимаюсь давно, а хели-ски (разновидность фрирайда, спуск по нетронутым снежным склонам, вдали от подготовленных трасс с подъемом к началу спуска на вертолете. – Ред.). Но меня постоянно тянет альпинизм. Я после этого сходил на Килиманджаро, Маттерхорн (вершина в Пеннинских Альпах на границе Швейцарии и Италии высотой 4478 м над уровнем моря. – Ред.), но не вышли на вершину. Я не был высотным альпинистом. Я выступал в скально-техническом классе до 5000 метров.

"ЕБРР - наши большие учителя. Они дают нам возможность смотреть на финансовый мир не только через призму нашего внутреннего рынка. Система принятия решения направлена на то, чтобы не ограничить предпринимателя, а помочь ему правильно вести бизнес, правильно выстраивать отношения не только с внешним и внутренним миром, но и внутри самой компании"

О команде, корпоративной культуре и лоббизме

– Вопрос от издания LIGA.net. Часто бываешь на своих заправках?

– Бываю.

– Тебя знают в лицо?

– Сейчас я замечаю, что они настолько поглощены работой, что меня не замечают. Но если присматриваются, вижу, что узнают.

– Ты делаешь контрольные замеры? Оцениваешь ли уровень сервиса?

– Лично не делаю ничего. Я не вмешиваюсь в этот процесс.

– У тебя есть доверенные люди?

– Я не хочу прерывать этот процесс. Если я вижу недостатки на какой-то из заправок, просто звоню менеджерам и говорю об этом.

– А вступаешь в контакт непосредственно с людьми, которые там работают?

– Конечно.

– Твой визит – это тихий ужас для сотрудников?

– Абсолютно нет. Никакого стресса.

– Если ты заметил нарушение, реагируешь бурно? Или уходишь, а потом им откручивают головы специально обученные люди?

– Нет. Я просто воспринимаю недостатки, как факт. Чисто людской фактор. У нас на заправках командная ответственность. За конкретный участок работы отвечает не отдельный человек, а вся команда. Поэтому я не могу предъявить претензию конкретному человеку.

– К старшему, возможно?

– К старшему – это уже не мои обязанности. Это обязанности моих менеджеров. Я не хочу вмешиваться и нарушать в этот процесс. Даже в эйчаре. Я не участвую в назначении на должности линейного персонала.

– Только топов?

– Да.

– Твои топы с рынка или это люди, которые выросли в твоей компании?

– Сейчас это комбинация. Но основу составляют те, кто вырос в компании.

– Ты легко отпускаешь своих менеджеров в рынок?

– У меня был опыт. От нас топ-менеджмент уходит нечасто. Но бывают случаи. Мы им всегда желаем счастливой дороги.

– Искренне?

– Но я не видел, чтобы у них как-то взлетала карьера после ухода. Кроме одного топ-менеджера. Это был Андрей Худо (один из основателей холдинга эмоций «!FEST» - сети креативных ресторанов и проектов с оригинальными концепциями. – Ред.), который был у нас инвест-директором.

– У тебя теперь есть скидка в его заведениях?

– Когда бываю в его заведениях, не вспоминаю о скидках, а о том, что у меня [в команде] был такой талантливый парень. Пришел к нам студентом, а выстрелил, как предприниматель и как состоявшаяся личность.

– Насколько я понял, внутри компании – стопроцентное делегирование.

– Да.

– А есть KPI, метрики, параметры, которые ты лично контролируешь каждый день, раз вмесяц или полгода?

– Нет. Я их получаю уже по факту исполнения KPI. Смотрю, насколько правильно распределены те ресурсы, которые привязаны к KPI.

– Но финансовый индикатор – это же посмертный индикатор. Событие уже произошло. Прибыль или убытки уже наступили. И только после этого ты реагируешь?

– Да.

– Ты идешь на такой менеджмент? Потому что это мечта любого предпринимателя: не контролировать каждый день свой бизнес.

– Я это делаю по результатам полугодия и года.

"Аудироваться нужно. Если ты работаешь в белом поле, ты же должен как-то привлечь к себе внимание тех же инвесторов. Ты должен показать миру, что достоин в нем работать, и, как получать от него ресурс, так и отдавать часть той прибыли, которую ты получаешь с этого ресурса"

– Скоростью развития компании доволен?

– На данный момент – нет.

– Почему? Где видишь точку роста?

– Вижу так, что объективная составляющая развития рынка сдерживает наш рост. Очень много на рынке фальсификата и некачественного товара. Много компаний, которые не платят налоги и благодаря этому ломают цены. С этим можно бороться только посредством больших вложений и жесточайшего контроля качества.

– Это твоя ключевая компетенция сейчас?

– Да. Но качество стоит денег. Поэтому наш продукт дороже.

– Оценка того, как есть сейчас и как было раньше. Как прошел предыдущих руководителей [страны]? Всем было достаточно непросто. Как оцениваешь предыдущий ландшафт бизнеса?

– Имеется ввиду при Януковиче (Виктор Янукович - беглый экс-президент Украины. – Ред.)?

– Да.

– При Януковиче на рынке было больше порядка. Во всяком случае, бодяги было намного меньше.

– Потому что были какие-то правила? Хоть и неправильные.

– Я не знаю, как это работало. Наверное, методом каких-то репрессий. Но, тем не менее, порядка на рынке было больше. В настоящий момент непорядок на рынке проявляется в том, что кто угодно может выкатить свою бочку и начать заправлять [автомобили], стимулируя каких-то чиновников и существуя до определенного момента, пока не наступит на горло своим же, таким, как и он, конкурентам. И они там друг друга едят.

– То есть уровень коррупции спустился вниз?

– Очень часто они обвиняют легальных продавцов. То есть нас. Говорят, что мы с ними боремся. На самом деле, мы с ними не боремся. Они борются друг с другом. У них в этом плане своя клоака.

У нас есть определенный временной зазор, для того чтобы перестроиться, и торговать тем, что нужно будет потребителю, когда придут электро- или, может быть, водородные автомобили. Может быть, это будет что-то еще. Пока еще никто не знает

– Говорят, при предыдущих властях ты достаточно близко общался с Хомутынником (Виталий Хомутынник - украинский депутат и бизнесмен – Ред.). Это был твой лоббист. Что порекомендуешь предпринимателям? Нужно ли иметь своих лоббистов [во власти]? Быть ли рядом с властью либо держать дистанцию?

– У меня с Хомутынником еще и родственные отношения. Он крестный отец моего сына. Сейчас у меня с ним деловых отношений нет, но он был в акционерах какое-то время. Он продал свои акции и вышел из бизнеса. Понятно, что общаясь, я понимаю политические настрои. Во всяком случае, из его слов. Но не ограничиваясь им. У меня еще масса других знакомых, которые формируют мою точку зрения на тот или иной процесс. Именно депутатов, политиков. Я общаюсь не только через призму одного народного депутата… Из разных фракций. Мне это интересно. Как это формируется с точки зрения других фракций, группировок в парламенте.

– Организованных преступных группировок в парламенте?

– (Смеется).

– Рокфеллер сказал, что лучше дружба, которая выросла из бизнеса, чем бизнес, выросший из дружбы.

– Да. Наверное, это уже один из столпов предпринимательства.

– Ты отлично выглядишь. Как успеваешь поддерживать физическую форму?

– Иногда провожу совещания из спортзала.

– Как у тебя это получается? У меня никак не выходит.

– Поставь себе линк и не включай видео. Просто будь в аудиорежиме. В процессе я очень часто ловлю себя на мысли, что когда меня застают в спортзале, получаются лучшие решения и какие-то инсайды. Наверное, благодаря тому, что кислород приливает к мозгу посредством физических нагрузок.

– Какой спорт?

– Просто качалка в спортзале.

– Книга, которая изменила жизнь?

– Драйзер "Финансист", "Титан" и "Стоик". [Прочитал] в 16 лет.

"Торговец, в отличие от производителя, всегда может мимикрировать в ту сторону, в которую мимикрирует рынок"

– После этого ты решил стать бизнесменом? Или были сомнения?

– Мне очень понравилось мировоззрение Драйзера. Меня восхитила эта трилогия. Потом я был спортсменом. Но что-то осталось на подкорке. Я поступил в финансовый институт в Тернополе не потому, что очень хотел быть финансистом, а потому что в Тернополе была очень хорошая команда скалолазов. И общество Буревестник финансировало этих скалолазов. Честно говоря, учиться было не тяжело.

– Ты учился прямо на скале?

– Так и получалось. У меня был свободный график. Все экзамены я сдавал практически досрочно. И в итоге закончил на отлично институт.

– Спортсмен-отличник – редкость, согласись?

– Да. Открыл для себя большую истину: досрочные экзамены сдавать легче.

– Конкуренции меньше? По-моему, Ганди сказал, выбирай самую сложную дорогу, встретишь меньше конкурентов.

– Наверное, да.

– Применяешь что-то из того, что учил сейчас в бизнесе?

– Основы, конечно. Например, основы капиталистического способа производства, которые изложены в капитале Маркса.

– Это политэкономия была?

– Политэкономия капитализма. Она как раз и сформировала мое мировоззрение как предпринимателя.

– Ты учил ее как пособие для зарабатывания денег?

– Нет. Я ее сразу понимал.

– Двигатели капитализма – это предприниматели?

– Да. Я занимаюсь бизнесом для продолжения самореализации.

– Уже не деньги?

– Не деньги, конечно. Я смотрю на деньги с точки зрения марксистско-ленинской теории. Они утверждали что деньги – это отношения. Мерило этих отношений – это деньги. То есть, какие отношения ты построил с внешним и внутренним миром, насколько они качественные. Качественные отношения – больше денег, некачественные – меньше. Для меня деньги – это не цель, а мерило успеха построенных отношений.

– Иметь деньги или владеть деньгами?

– Нет, эти истины Скруджа МакДака мне чужды. Я считаю, что у человека не должно быть какое-то количество денег в кармане. Именно отношения, которые ты строишь, дают возможность тебе в любой момент привлечь ту сумму, которая тебе нужна для реализации бизнес-амбиций. Вот тогда ты богат.

ВИДЕОВЕРСИЯ ИНТЕРВЬЮ С ВИТАЛИЕМ АНТОНОВЫМ