До полномасштабного вторжения главной проблемой пограничников в этом регионе была табачная контрабанда. Сейчас те же люди переключились на желающих пересечь границу вне закона — менее затратный и рискованный бизнес и гораздо больший доход.

«Только появляется возможность нелегального заработка, эти дельцы сразу подключаются, — говорит Леся Федорова об организованной преступности местного масштаба. Добавляет, что обычно это "сельский авторитет", который имеет подчиненных с разными ролями. Один подыскивает клиентов, второй встречает, третий принимает на ночлег, еще один ведет к границе, другие разведывают, достают жилеты, гидрокостюмы, надувные лодки. — Это такая пограничная служба наоборот. Не большая и серьезная иерархическая структура, но достаточно неплохо подготовленная низовая самоорганизация — до семи-восьми человек».

Выйти на таких советчиков и подельников довольно легко в соцсетях. Быстрый поиск и десятки телеграм-каналов обещают мужчинам «легальный выезд» за границу как волонтерам по системе «Путь» или с выводом военно-врачебной комиссии о непригодности к военной службе. За первую схему сейчас берут 700 долларов с человека, за вторую — 1300. Некоторые предлагают пакет услуг: с сопровождением через пункт пропуска, рабочей визой, трудоустройством и проживанием.

Большинство таких телеграм-каналов достаточно примитивны, с единственной функцией перехода в чат с «консультантом». Но некоторые из них делают акцент на диверсификации своих «услуг» и рекламе, делятся отзывами довольных «клиентов», распространяют новости и дезинформацию таким образом, чтобы подтолкнуть колеблющуюся часть аудитории. Мол, мы ведь вам говорили, что будет только хуже, успейте забронировать последние места.

«Им важно человека затащить сюда, а на месте начинается совсем другой диалог, — Леся Федорова приводит пример из прошлой осени, когда отряд задерживал нарушителей из Днепропетровской, Харьковской, Кировоградской, Одесской областей и все они давали одинаковые показания: по телефону им обещали «свою смену» на пункте пропуска, а во время встречи вели в обход. — Сначала говорят: "Ребята, такое дело, вот не получилось, смены нет, придется идти по зеленке". А если кто-то начинает протестовать, то и запугивают».

Стоимость переправки зависит от сезона и объема услуг. Зимой — это 4000-6000 долларов за человека, в теплое время года — 2000-3000 тысяч. «Летом единичных попыток гораздо больше, потому и цены падают. Люди верят в свои силы. Им кажется, что река просматривается, нормальной температуры и глубины, а в горах не так страшно и холодно», — объясняет Олег Селезнев. Сейчас он вытаскивает мужчин из Тисы, а еще прошлой весной спасал их в Карпатах.

«Это торговля. Кто о чем договорится, так и будет, – добавляет Владимир Старинец из пограничного отдела «Лужанка». На его участке частые нарушители границы – ромские мужчины из окрестных сел. С местных «клиентов» здесь берут от 10 000 гривен до 1000 евро, с приезжих — те же 4000-6000 в валюте. — Проводники тоже разнятся. Есть те, которые просто хотят взять определенную сумму денег, минимально подскажут по карте, куда идти, и дальше — ваши проблемы. А есть такие, как мы вчера поймали: сам подведет к границе, даже разрежет забор кусачками, направит, куда бежать, и будет ждать, чтобы проследить, удалось ли».

Обычно организаторы не видятся и могут вообще не контактировать со своими «клиентами». Направляют их по телефону, одновременно меняют номера и маршрут, переселяют с места на место, высчитывая, нет ли «хвоста». Когда речь идет о реке, нарушителей пытаются привезти на берег затемно, чтобы они не пугались вида и были более доверчивыми.

«Переправщики – это продавцы. Они настраивают людей, что пограничники пишут глупости: "Не слушай, там нечего идти, река узенькая, я тебе найду удачное место"», — говорит Леся Федорова. «Люди, которые сюда едут, не вполне понимают, какая опасность грозит. Это уже потом все они признают, что риск этого не стоит», — добавляет Олег Селезнев.

Для перехода через горы часто привлекают выросших в этой местности несовершеннолетних — те доводят до определенной точки и оставляют. Как раз недавно был такой случай, когда пограничники спасли мужчину из Днепра на вторые сутки передвижения. Хотя по всем признакам ему помогали, он так и не признался, что шел не сам. «В легких штанах, кроссовках, без вещей — видно, что в горы не собирался. Но учитывая, какой маршрут прошел и в каком состоянии мы его нашли, то была возможность согреться и поесть и попить. По нашим догадкам его довели именно до того места и оставили, — Леся Федорова рассказывает, что в горах связь есть в отдельных точках, о которых знают местные. Нарушителей туда доводят, инструктируют звонить по телефону румынским спасателям, а сами возвращаются домой, чтобы не попасться. — Но румыны посмотрели геолокацию и отправили нам информацию. Он не дошел до границы три километра».

«Изменяются они — изменяемся мы», — кратко характеризует Леся Федорова стратегию пограничников по противодействию схемам незаконного пересечения.

В начале полномасштабного вторжения переправщики вели мужчин через официальные пункты пропуска по поддельным документам: свидетельствам о рождении ребенка или смерти жены, затем был период пенсионных удостоверений, пакет документов об обучении в иностранном университете, далее и поныне — выводы ВВК и временные удостоверения военнообязанных. Теперь такого все меньше, зато участились попытки обойти пограничников.

«Они постоянно нас изучают, как раньше это делали контрабандисты. Выставляют круглосуточное наблюдение за пограничными нарядами, чтобы поймать момент, обнаружить щель, через которую смогут провести людей. Они пытаются приобрести такой же транспорт, как у нас, радиостанции, приборы ночного видения, тепловизионного наблюдения. Но и мы постоянно усовершенствуемся», — объясняет Леся Федорова.

В Закарпатье и в других прилегающих областях сейчас действует пограничный режим. Если неместный попадает в регион, по дороге к границе, он проезжает несколько контрольных пунктов (блокпостов), где должен объяснить и подтвердить, с какой целью здесь находится: гостит у семьи, по работе, на отдыхе. «Оперативники на блокпостах сосредоточены на фильтрации: проверяют, опрашивают, выявляют лиц, намеренных незаконно пересечь границу. В 90% ситуаций они не ошибаются. Если законной цели у человека нет, он долго не держится, признается сразу», — рассказывает Олег Селезнев.

«Хотя случается разное. Как-то мы задержали мужчину, которого знакомый пытался провезти через блокпосты на «скорой». Другой будто бы ехал с семьей на отдых. Проверили документы, есть ли забронированные места. А ближе к вечеру мы задерживаем его в горах, — добавляет Леся Федорова. — Они прибегают к разным уловкам. Мы всех их знаем и стараемся опережать, чтобы действовать задолго до границы». Кроме блокпостов, у пограничников есть наряды в тылу, также оперативники, работающие в соцсетях, чтобы выявить организаторов и их «клиентов».

Для каждого участка выработан свой механизм защиты. Например, на территории подчинения отдела Олега Селезнева вплотную к реке, которая одновременно является и границей, расположены дома местных и трасса. Поэтому здесь постоянно работают мобильные патрули, которые действуют по принципу «увидел — отреагировал». Все происходит мгновенно, за минуту-две.

На участке Владимира Старинца методы комбинируют в зависимости от близости к населенным пунктам, предыдущего опыта и анализа рисков. Здесь активно используют ловушки и сейсмодатчики с квадрокоптером: «Где у нас есть фотоловушка, там людей мы не ставим. В момент срабатывания на телефон дежурного приходит фото, и при необходимости он высылает группу реагирования. Если срабатывает сейсмодатчик, определяем по импульсу, это человек, животное или машина. Далее вылетает квадрокоптер, через 5 минут он на месте и корректирует, куда бежать патрулю».