Статистику бездомных ведет Минсоцполитики, но там регистрируют только тех, кто обратился за помощью. Различные украинские правозащитные организации называют цифры от 175 000 до 200 000. Точных данных нет даже по Киеву, не говоря уже о регионах.

Глава общины святого Эгидия Юрий Лифансе уже двадцать лет помогает социально незащищенным людям в столице. Он констатирует: "По данным министерства, в Киеве зарегистрировано 9000 таких лиц. А в КГГА говорят, что бездомных 3500. На самом деле, их больше 10 000". В последние месяцы члены общины святого Эгидия зафиксировали рост нуждающихся.

С началом карантина община увеличила помощь бездомным с 700 порций бесплатной еды в неделю до 1000. Случалось, что количество благотворительных обедов доходило до 3500 в неделю. Юрий Лифансе подчеркивает, что бездомные первые ощутили на себе удар карантина.

Кто-то оказался без источников подработки и питания. Даже те, кто имел постоянную работу и мог оплачивать хостел, в одночасье оказались на улице. Многие места, где они могли получить бесплатную пищу, закрылись. Подобная ситуация и в других городах.

У каждого бездомного своя уникальная история. Но кое-какие закономерности того, как люди оказываются на улице, все же существуют. Одна из самых уязвимых в этом смысле категорий населения – переселенцы. Больше всего их в Донецкой области.

Там официально зарегистрировано свыше 500 000 перемещенных лиц. Это третья часть от общего количества людей, которые с начала военного конфликта покинули свои дома. Такую статистику приводит глава благотворительного фонда "Славянское сердце" Наталья Киркач.

"Проблема номер один – это жилье, – говорит она. – К сожалению, местные громады не всегда могут обеспечить переселенцев жильем из-за маленького бюджета и большого числа нуждающихся. Например, в Святогорске переселенцев столько же, сколько и коренных жителей", – отмечает Киркач.

Социально мобильные и вообще более-менее благополучные переселенцы разъехались по городам-миллионникам – там легче найти работу. По данным БФ "Славянское сердце" из 511 000 переселенцев, зарегистрированных в Донецкой области, 18 000 – это люди с инвалидностью, а свыше 300 000 человек – пенсионеры. Уровень доходов у них очень низкий.

У государства нет денег на то, чтобы всех накормить, исцелить и расселить. Эти проблемы вынуждены решать волонтеры.

Вот и в Покровске горячий суп раздают волонтеры из церкви "Новое поколение". Также церковь содержит два реабилитационных центра. Один – для людей, которые оказались в тяжелой жизненной ситуации. Другой – для тех, кто вышел из мест лишения свободы, алко- и наркозависимых. Во втором пытался начать новую жизнь некто Саня Енакиевский, он же – Александр Фищенко. Безработный, алкозависимый, ранее судимый. Человек без документов.

"Наш реабилитационный центр для тех, кто хочет изменить свою жизнь. Сюда обращаются наркоманы, алкоголики. Сашу приняли с улицы в 2018 году, начали наставлять на путь истинный, но он не захотел менять свой образ жизни. Пробыл в центре около месяца и ушел. Мы же не имеем права держать человека насильно", – рассказывает сотрудник реабилитационного центра Владимир.

С тех пор Саня приходит на уличное кормление. В середине марта 2020 года улицы Покровска опустели. Город перешел на карантинную жизнь. А это значит, что настали тяжелые времена для бездомных. Пункты приема вторсырья начали работать с перебоями, под угрозой было и уличное кормление. Но все же церкви удалось поддержать своих подопечных.

Однажды на очередной благотворительный обед бездомный отправился в красной шапке в виде короны, чем вызвал небывалое внимание к своей персоне. Мужчину останавливали редкие прохожие, делали с ним селфи. Немногочисленные торговцы угощали кто чем мог. Он даже попал в объектив камеры одного из местных телеканалов. После такого триумфа Саня Енакиевский превратился в Саню-коронавируса.

Это было не первое перевоплощение Сани. Он давно смекнул, что люди лучше подают, если их развеселить. И к фишкам с переодеванием прибегал не раз. Милиционер, священник, агитатор штаба Януковича – вот одни из самых ярких образов Сани. Свое предыдущее прозвище – Енакиевский – он тоже получил благодаря шапке, а точнее повязке. Но не красной, а синей.

По словам Сани, он когда-то жил с Янукрвичем на одной улице в Енакиево: "Даже рыбачили вместе". Поэтому Саня где-то прячет синюю повязку с надписью "Янукович – наш президент". И надевает по особым случаям. "Такая жизнь, что лучше смеяться, чем плакать", – объясняет суть своего творческого метода бездомный.

Во время одного из благотворительных обедов он рассказал нам историю своей любви. И заодно объяснил, почему не прижился в реабилитационном центре.

По словам Сани-коронавируса, ему 46 лет, он переселенец, по профессии – подземный электрослесарь. Социальных выплат не получает. Бездомная жизнь началась после переезда из Енакиево в Покровск. Живет на улице и не может устроиться на работу, потому что нет возможности восстановить паспорт. Но это, опять же, по его словам:

– Менты звонили в дэнээр, чтобы восстановить мне паспорт, а там сказали, пошли вы нах. Вот теперь собираю бутылки, макулатуру, пластик. Шабашу. Одежду люди дают или нахожу на мусорниках. По телевизору так красиво поют, что всем переселенцам помогают жильем и финансово. А где моя помощь? Полгода мне платили, а потом сказали, у тебя жены нет, детей нет, все, хватит, – сокрушается Саня.

У соцработников и волонтеров из реабилитационного центра, в котором Саня пытался избавиться от алкогольной зависимости, иная версия. Пастор Денис Бабенко вынужден констатировать, что часто люди, которые ведут асоциальный образ жизни, сами не желают изменений.

– Если человек, оказавшийся в сложной жизненной ситуации, хочет получить помощь и восстановить свои гражданские права, его всегда готовы принять,– говорит Бабенко.

За все время существования приюта "Дом милосердия", а свою работу он начал в 2015 году, волонтеры приняли около 40 человек. Это не только бездомные, но и лица, у которых были проблемы с восстановлением документов, люди с инвалидностью, погорельцы.

Восстановить паспорт помогает Управление социальной защиты населения города Покровска.

– Если у человека нет документов, если у него нет регистрации и он действительно бездомный, тогда мы берем его на учет. Пишем ходатайство в миграционную службу и вместе с этой службой ведем поиски его ближайшего окружения для того, чтобы восстановить документы, – комментирует начальница покровского УСЗН Ирина Бонзюх.

Однако Саня-коронавирус, то есть Александр Фищенко, в базах Управления соцзащиты не значится – за восстановлением документов не обращался. А из реабилитационного центра, как уже говорилось, ушел. Почему?

– Курить нельзя, пить нельзя, то нельзя, это нельзя, ну я так не могу. По телевизору одно божественное. Колонки поставили в углу спальни и вещают: "Иисус наш Бог! Иисус наш Бог!". Ё-калэ-мэне! Телефоны забирают. Мои вещи так и остались у них. Я ушел в тех бриджах, которые мне там дали, – говорит Саня.

По словам бездомного, еще одна причина, не дающая начать ему новую жизнь – это судимость. Раз в месяц нужно отмечаться в полиции. А влетел Саня из-за романтики – хотел подарить розы любимой женщине. Зовут ее Оксана. Вместе с ней Саня приходит на кормление.

– Да не рвал я эти розы, – кипятится Саня. – Цепляли на вышке новые фонари и машина помяла цветы. Я взял две розы и положил на асфальт, пока Оксану ждал. И тут новая полиция, ёлки. Так полицейский еще штук пять роз вырвал, прям вырвал, кинул в кучу и начал фотографировать. Я ногой их отбуцнул, ты чё, говорю!

Рядом вздыхает Оксана. Руки у бездомного начинают мелко трястись. Одной он смахивает набежавшую слезу, а в другой держит суп в большом пластиковом стакане. Суп проливается, Саня ругается и перехватывает стакан другой рукой. Оксана забирает стакан и переливает суп в банку. Банка исчезает в одной из полосатых сумок. Оттуда же Саня достает коричневый пузырек.

– Извините, мне нужно выпить боярышника, нервы успокоить, – говорит бездомный. Взбалтывает пузырек, откручивает крышку и отпивает ровно половину. Затем передает выпивку Оксане. Женщина глотает жидкость не морщась.

– Хорошо еще, что два года дали, условно. Адвокат хороший попался. А то, что они полклумбы продавили вышкой, это ничё! – добавляет Оксана.
Дальше бездомные рассказывают наперебой:

– Она жила на Первомайке (район Покровска. – Прим. ред.), торговала возле АТБ, там я с ней и познакомился.

– Дочка присылала мне из Запорожья вязаные детские вещи, носочки, пинетки. Я продавала.

– Оксана меня пожалела, забрала к себе домой перезимовать. А потом ее муж собрался уезжать и продал дом. Тогда я ушел.

– А я поругалась с мужем и побежала следом в пижаме и в тапочках!

На доводы, что зима не самое подходящее время для жизни на улице, Саня и Оксана хохочут:

– Знаете, как в анекдоте, про этих, про чукчей, а х..и той зимы!

Накануне очередной зимы будущее Сане и Оксане представляется расплывчато:

– Я вообще хочу уехать в Запорожье, – мечтает Саня. – У Оксаны там дочка, мать, мы были у них в позапрошлом году. Там Каховское водохранилище, виноградники, мы на винограде работали. Каждый день двести гривень на рыло, отработал – гуляй. Нас хотели оставить на постоянку, чтобы следить за порядком, но мы уехали оттуда.

По словам пастора Дениса Бабенко, много людей опускаются на нижнюю ступеньку социальной лестницы из-за того, что их никто не поддержал в трудной ситуации. В общине задумываются о необходимости штатного психолога. Хотя это и дорого – персонал "Дома милосердия" состоит из волонтеров, которые не получают вознаграждения.

За шесть лет многие переселенцы успешно интегрировались в новом социуме, но им пришлось пройти сложный путь. Некоторые из них чуть не пополнили ряды бездомных. Это понимаешь, беседуя даже с вполне состоявшимися людьми, пережившими опыт вынужденного переселения.

Когда-то Александр был инженером, а его жена – специалистом по налогам. Выехали из Донецка в октябре 2014 года. Прежняя, налаженная жизнь осталась в прошлом. Вначале поселились в городе Верховцево, Днепропетровской области.

Семье помогла церковь Адвентистов седьмого дня – предоставила частный дом. Там оказалось неплохо. Но в Верховцево трудно было найти работу. Прихожане церкви рассчитывали, что Александр с супругой станут членами общины.

– Недели через две они поняли, что втянуть нас в свои ряды не получится и начали выживать из дома. Тогда мы уехали в Каменское. Средств практически не оставалось, сняли квартиру на последние деньги. Жена устроилась кассиром в АТБ, а я грузчиком на хлебозавод, – рассказывает инженер.

Совокупный доход семьи на тот момент составлял 5000 грн. Из этой суммы нужно было оплачивать съемное жилье. В Донецке была своя квартира и приличная работа с хорошим доходом – в Каменском приходилось выживать. Квартплата поднималась, зарплата – оставалась на прежнем уровне.

Пришлось переехать в транзитный городок. Это длинные пластиковые коробки, разделенные перегородками с общей кухней и санузлом. Летом они нагреваются так, что внутри невозможно находиться.

Поскольку жилье недорогое, то и контингент подобрался сложный: постоянный шум, крики, выяснение отношений. Жена Александра не выдержала и уехала к родителям в Латвию. Семья распалась.

– Я решил найти более денежную работу и ушел с хлебозавода. Денег было в обрез, поэтому ел через день и самые дешевые продукты. Лимит был не более 50 грн в сутки, – вспоминает Александр.

Работа вскоре нашлась, но посменная. А условия транзитного городка не позволяли отдыхать после ночной смены. Александр не высыпался, сильно уставал. Чтобы забыть о тяготах жизни, мог выпить пива.

Со временем отдых и пиво стали синонимами. Мало-помалу жизнь начала катиться по наклонной. Вернее – шла по синусоиде. Александр не переставал искать новые способы заработка. И иногда – удачно.

Получил права на вождение спецтехники и стал водителем автопогрузчика. Появился небольшой просвет: уже можно было отложить деньги и снять квартиру. В процессе поиска жилья чуть не стал жертвой квартирных аферистов, но в итоге все закончилось удачно. Наконец-то появился свой угол, где можно отдохнуть.

Затем неудача – на предприятии начались сокращения. Следующие полгода Александр провел в поисках новой работы. Однажды друг пригласил его поиграть в пейнтбол...

– Я начал зарабатывать на пейнтболе. Заказывал из Китая товары для активного отдыха и перепродавал их. Бизнес как-то пошел. Если не наглеть и делать вменяемую наценку, люди предпочитают купить товар сразу, чем ждать посылку два месяца, – говорит Александр.

Вскоре открылась вакансия кладовщика на мясокомбинате. Сейчас Александр совмещает бизнес и работу старшим кладовщиком. Такое совмещение позволило ему выжить во время карантина: пандемия ударила по бизнесу. Раньше ежемесячный товарооборот доходил до нескольких десятков тысяч, но после закрытия границ продажу комплектующих для пейнтбола пришлось временно свернуть.

Несмотря на сложности с бизнесом, жизнь, в целом, наладилась. Но, говоря об этом, Александр вздыхает:

– За эти шесть лет я развелся, чуть не попал в секту, жил в транзитном городке. Несколько раз были такие периоды, когда денег не было от слова "совсем"...

Сейчас он чувствует себя успешным человеком, хотя покупка собственного жилья остается мечтой.

Сколько бездомных погибает от холода? Такой статистики тоже нет. "Каждую зиму мы проводим панихиду по умершим на улице, это десятки человек в Киеве", – констатирует Юрий Лифансе. И добавляет, что зима – самое тяжелое время для бездомных.

"Наша община старается разместить бездомных в хостелы либо в больницы, потому что поводов у бездомных для госпитализации достаточно, – продолжает он. – Но бездомный может попасть в больницу только по вызову скорой, потому что у него нет договора с семейным врачом. А в приемном отделении пытаются подсунуть отказ от госпитализации. Но в критических случаях, конечно, принимают".

Такие же сложности и в других регионах, в частности, в Донецкой области. "Самая большая наша проблема – это медицинское обслуживание, – рассказывает пастор Денис Бабенко. – Без документов нельзя заключить декларацию с семейным врачом, а без декларации человека в больнице не принимают. Приходится договариваться в частном порядке, по знакомству".

Покровск, Донецкая область. К зданию протестантской церкви "Новое поколение" в центре города стягиваются люди. Мужчины, женщины и старики стоят и терпеливо ждут, пока волонтеры разливают бесплатный суп. В толпе мелькает бородач в странном головном уборе.

Никто не знает, что с этими людьми будет завтра. С каждым днем становится все холоднее. Скоро зима.

P.S. Когда материал готовился к публикации, Оксана (подруга Сани) умерла.