8 апреля Кристине Карнаух исполнилось 26 лет. В день рождения она была довольна жизнью: есть любимая работа, крыша над головой и, главное, стабильность. А через три недели оказалась на Майдане, в порванной обуви, без денег и понимания, где будет ночевать сегодня. Жизнь Кристины и тысяч людей в Киеве резко изменил карантин.

Но обо всем по порядку. Кристина родилась и выросла в Горловке. Родители пили, потом умерли. Из родственников осталась только бабушка. После школы девушка пошла в училище и получила сразу две профессии – швея и цветовод-овощевод. Хотя с детства мечтала стать кондуктором.

В 2014 году, в самом начале войны, Кристина попрощалась с бабушкой, взяла небольшую дорожную сумку и уехала в Киев. Ехала в неизвестность. Зашла в вакансии на OLX и увидела объявление: «Киевпасстранс ищет кондукторов. Иногородним предоставляется жилье». Кристина подумала: «Что может быть лучше?». Позвонила и через несколько дней вышла на смену. Ей дали место в общежитии возле метро Харьковская, в 200 метрах от автопарка.

– В комнате четыре человека. На этаже – душ, место, где можно приготовить еду. В общем, все есть. Я работала в две смены. В парке нужно было быть в 5.00-5.30 утра, а домой я возвращалась около 12 ночи. Перерыва практически не было – его «съедали» тянучки. Но мне нравилось, и водитель у меня был симпатичный, – в голосе Кристины, когда она вспоминает о пяти годах в автопарке, звучит ностальгия.

Она любила время между часами пик, когда можно посмотреть в окно или послушать музыку. Но и часы пик тоже любила – в них можно пообщаться, побыть среди людей, почувствовать свою значимость.

Кристина работала в 53-ем автобусе, на маршруте «Рыбальский полуостров – Контрактовая площадь». На нем ездит, в основном, молодежь. Это хорошо, объясняет Кристина, ведь чем больше молодежи, тем больше проданных билетов. А чем больше билетов, тем выше зарплата кондуктора.

– Самая большая зарплата, которая приходила мне на карточку – двенадцать тысяч. Ну, то есть я нормально зарабатывала. Плохо кондукторам, которых ставят, например, на 12-й маршрут, с Демеевки на Южный вокзал, или на 23-й – с Нивок на улицу Симиренко. На этих автобусах ездит одна пенсия, и зарплата там будет четыре, ну максимум – шесть тысяч.

Кристина лишилась работы, но решила не воспринимать это как конец света. Собрала вещи в небольшую дорожную сумку и договорилась оставить ее у коменданта общежития за десять гривень в сутки. Деньги решила отдать, когда найдет временную работу и заберет вещи.

Работу стала искать, как и в прошлый раз, – на OLX. Почти сразу наткнулась на идеальное объявление: «Охранная фирма ищет консьержей в жилой комплекс возле метро Левобережная». Кристине предложили вахту: 20 дней она живет в комнате консьержки, получает за это 3000 грн. Десять дней отдыхает – и снова на работу. Все это – без официального оформления.

20 дней в комнате консьержки пролетели незаметно. А в последнее утро начальник смены сказал: «Фирма обанкротилась. Карантин, сама понимаешь. Мы заплатим тебе позже». Денег у Кристины не было. Она сложила свои пожитки в сумку с логотипом АТБ и пешком пошла в центр. Без цели и плана.

В таком же положении, как Кристина, во время карантина оказались тысячи людей в Киеве. В основном, это приезжие из других городов и сел, которые работали в столице на низкооплачиваемой неофициальной работе – разнорабочие на стройках, сотрудники автомоек, грузчики, официанты, продавцы. Потеряв работу, они потеряли все – жилье, возможность покупать еду и передвигаться по городу.

Единственной надеждой для таких людей стали волонтеры. В Киеве есть несколько организаций, которые помогают бездомным едой, средствами гигиены, одеждой, да и просто разговорами. Один из таких волонтеров – Юрий Лифансе из организации «Общество святого Эгидия». Уже в первые дни карантина он заметил, что ночевать на улице стали те, кто снимал дешевые койки в хостелах. Эти люди не могли вернуться в свои города из-за того, что железнодорожное сообщение прекратилось, а цены на Блаблакар выросли.

– Например, к нам на раздачу еды пришли несколько женщин, которые выглядят так же, как мы. Оказалось, они работали продавцами в киосках и вскладчину снимали квартиру. Во время карантина киоски закрылись, денег на квартиру не стало. Они оказались на улице. Таких случаев много. Люди, которые более-менее нормально живут в обычное время, сейчас оказались на грани, – говорит Лифансе.

Медиа-проект о бездомных Suka Zhizn существует с 2017 года. Он публикует фотографии и рассказывает истории бездомных, пытаясь привлечь внимание к проблеме. Автор проекта – бывший киевский видеооператор. Он хочет оставаться анонимным и потому не называет своего имени.

Suka Zhizn до карантина не занималась раздачей продуктовых наборов. После его начала врлонтер объявил сбор денег и за девять часов собрал 359 000 грн.

Больше всего его испугало и поразило то, как легко можно стать бездомным. На раздачах он знакомился с людьми, у которых нет друзей и родственников в Киеве. Потеряв работу, они мгновенно оказались за гранью социальной приемлемости.

На одну из раздач еды проекта Suka Zhizn пришли двое парней – 21 и 23 года. Друзья не разлей вода. Вид потрепанный, но приличный. Они рассказали, что несколько месяцев назад переехали в Киев из Запорожья, устроились работать курьерами и вместе снимали жилье. Когда начался карантин, оба лишились работы и больше не могли платить за комнату. Оказались на улице и ночевали на чердаке. В первые же дни у них украли сумку с документами, и они не могли устроиться куда-то работать. Домой вернуться тоже не могли: в обычное время Блаблакар до Запорожья стоит 400-500 грн, в карантин цены выросли до 900-1000.

Волонтеры Suka Zhizn собрали парням деньги на машину до Запорожья. Друзья поехали домой, восстановили паспорта, вернулись в Киев и снова работают курьерами.

– Была еще история семьи – муж и жена, обоим около 30 лет, двое детей. Они из Сум, работали и снимали квартиру в Киеве. Во время карантина обоих уволили. Они одолжили денег у друзей и заплатили за квартиру за полмесяца. Потом хозяин их выгнал, они пожили неделю у одних друзей на диване, неделю – у других. Но принимать у себя четверых людей долго может не каждый, и в итоге они две недели жили на улице. Потом одолжили денег на дорогу и уехали в Сумы, – говорит волонтер.

По его наблюдениям, люди, которые становятся бездомными, проходят примерно одинаковый путь. Теряют работу и жилье, и из-за того, что им не к кому обратиться за помощью, оказываются на улице. Там у них воруют документы, а еще через несколько дней они закладывают в ломбард телефон, чтобы купить еду. Каждый думает: через несколько дней я найду деньги, выкуплю технику, потом восстановлю паспорт, найду работу – и все наладится. Но деньги не находятся, телефон остается в ломбарде, а человек оказывается отрезанным от общества, сидя на обочине под ногами у спешащих людей.

С началом карантина сложнее стало и бездомным, которые годами живут на улице и привыкли к такому образу жизни. Они лишились всех источников заработка и еды. Закрылись пункты приема вторсырья, куда можно было сдавать бутылки и зарабатывать 30-40 грн в день на булочку, кефир или чекушку – кому что нужнее. Закрылись заведения общественного питания, ларьки и рынки, где раньше можно было подработать грузчиками или уборщиками, попросить объедки.

Сотни бездомных, которые жили на вокзалах в Киеве, после их закрытия тоже оказались под открытым небом. Юрий Лифансе рассказывает, что полиция периодически устраивает рейды и прогоняет бездомных с площадей перед вокзалами. Их вещи вместе с документами отбирают и выбрасывают, полицейские могут пнуть бездомного ногой или пустить газ под одеяло. Спустя два месяца после закрытия вокзалов на площадях перед ними остались жить только самые слабые – пожилые и люди с инвалидностью. Те, кому физически сложно уйти.

– Бездомным перекрыли доступ к самому необходимому – закрылись общественные туалеты и торговые центры, где можно было хоть как-то умыться. Единственным источником воды стали бюветы. Но их мало – один на несколько километров. На весь Киев осталось одно место, куда бездомный может прийти переночевать и искупаться – Дом социальной заботы, – рассказывает Юрий Лифансе.

Дом социальной заботы подчиняется Департаменту социальной политики КГГА и находится на Борщаговке. Он рассчитан на 150 мест, и бездомные могут находиться там с шести вечера до восьми утра – поесть, помыться и поспать за 10 грн. Но во время карантина бездомные из других районов не могут добраться на Борщаговку. По словам волонтера из Suka Zhizn, они и в обычное время не любят это место – там часто ночуют люди, которые только вышли из тюрьмы, и бывают драки. Да и попасть туда нелегко. Для этого нужна справка о состоянии здоровья и паспорт.

Городские власти во время карантина, да и в обычное время, мало что могут предложить бездомным. По факту, только ночлег в Доме социальной заботы, бесплатные обеды, которые раздают каждый день в районе Центрального, Дарницкого и Киево-Волынского вокзалов, и помощь в восстановлении документов. Волонтер из Suka Zhizn уверен, что этого мало, и к проблеме нужно подходить системно.

– Государство считает, что реинтегрировать человека – значит, просто помочь ему восстановить паспорт и отправить обратно на улицу. Но чем ему это поможет? Человек, который прошел через бездомность, находится в ужасном психологическом состоянии, с появлением паспорта у него не появится ни работа, ни жилье, ни социальные связи, – возмущается волонтер.

У него, кстати, есть личный опыт реинтеграции бездомных. За три года существования Suka Zhizn волонтер помог вернуться в общество четырем людям. Полностью проходил с каждым весь процесс – помогал искать жилье и работу, решать проблемы со здоровьем, поддерживал психологически и материально. Один из четверых бывших бездомных на Пасху прислал волонтеру фотографии, где он вместе с семьей печет куличи.

Системно решать проблему бездомных волонтер из Suka Zhizn собирается в несколько этапов. Вместе с другими волонтерами разрабатывает CRM-систему учета. Она почти готова, и скоро ее установят в организациях, которые помогают бездомным. Так можно будет хотя бы оценить масштаб проблемы. Ведь по данным городских властей, в Киеве живут 5000 бездомных, волонтерская организация «Помоги бездомному» сообщает о 20 000, в Suka Zhizn говорят о 40 000-50 000.

Насколько больше стало бездомных в Киеве во время карантина – неизвестно. Власти не ведут подсчет, а по оценкам волонтеров на улицах оказались тысячи людей.

Кроме CRM-системы, волонтер Suka Zhizn собирает деньги через грантовые организации и спонсоров и проектирует центр помощи бездомным. Люди смогут приходить туда днем, принимать душ, переодеваться, есть и вместе с психологами и соцработниками решать, как жить дальше.

– И последним этапом будет центр реинтеграции. Туда будем отправлять людей, которые прошли центр помощи и психологически готовы менять свою жизнь. Там будет хаб профессий, и людей будут готовить к выходу в социум, – рассказывает волонтер. Хотя бы примерные сроки осуществления своих проектов называть не хочет – все зависит от денег и скорости взаимодействия с городскими властями.

Юрий Лифансе мыслит более приземленными категориями: для начала нужно спасти бездомных от голода. До начала карантина «Общество святого Эгидия» раздавало 500 бесплатных обедов в неделю. Теперь – около 2000, причем появились новые точки раздачи. Кроме еды, бездомным дают мыло, маски и листовки о коронавирусе.

– Нам неизвестен ни один случай, чтобы бездомные болели коронавирусом. Ведь социальная дистанция между ними и городом – намного больше, чем два метра, – говорит Лифансе.

Кристина оказалась на улице в субботу 2 мая. На ней были старые джинсы и кофта, в кармане – только просроченный паспорт. По закону, если не вклеить новую фотографию в течение месяца после 25-летия, документ считается недействительным, и его нужно менять на ID-карту. Кристина просрочила паспорт на год.

Денег не было. Кристина шаталась по улицам в центре, и от людей узнала, что по выходным волонтеры раздают на Майдане бесплатные обеды. Кристина пришла на раздачу и познакомилась с волонтерами.

– Одна женщина, Ирина, прониклась моей историей и тут же принесла мне две пары джинсов и кеды, дала немного денег, чтобы я смогла ночевать в хостеле. А еще через неделю на кормежке на Майдане я встретила фотографа Александра Чекменева. Он пофотографировал меня, разместил где-то мои данные и номер карточки, и люди стали присылать хоть какую-то копейку – то 20, то 50, то 200 гривень. Начальник смены с работы на вахте тогда уже сказал, что денег нет, и мне ничего не заплатят.

Александр Чекменев – киевский фотограф. Уже несколько лет он фотографирует бездомных на улице, коротко пишет в фейсбуке их истории и иногда просит помочь. 17 мая он разместил на своей странице фото Кристины и написал номер ее карточки - с пометкой, что Кристина – «самая позитивная бездомная», которую он встречал, не пьет и не курит. За несколько дней подписчики Чекменева прислали девушке около 1000 грн.

На эти деньги она смогла оплатить место в комнате на восемь человек в хостеле и купить сменную футболку. На еду старалась много не тратить – сидела на мивине и иногда покупала в кулинарии супермаркета салат. Подружилась с хозяйкой хостела и за еду выполняла ее поручения – подмести в коридоре или сходить в магазин.

Кристина посчитала, что для того, чтобы «вернуть все в жизни на свои полочки», ей нужно 4000 грн. Около 1000 – чтобы расплатиться с комендантом общежития и забрать свои вещи, 800 – на Блаблакар до Славянска, чтобы восстановить паспорт, 350 – на самовосстановление, и остальные – на то, чтобы снять хостел в Славянске и чем-то питаться.

– Я в плане денег расчетливая, все записываю в тетрадочку, не транжирю. Это меня бабушка научила. В Славянске я найду работу на вахте и заработаю на обратную дорогу в Киев. Потом вернусь, карантин закончится, и я снова пойду в автопарк. Просто нужно немного денег прямо сейчас, – говорила Кристина по телефону 19 мая. Тогда у нее на карточке оставалось 200 грн, и заканчивались оплаченные дни в хостеле.

Уже 21-го она позвонила с радостной новостью: утром неизвестный прислал на карточку сразу 2000 грн. Кристина к тому моменту была в отчаянии и думала, что придется идти ночевать на улицу. А тут – такая радость. Она забронировала машину на Блаблакаре и звонила по пути в Славянск.

– Я сейчас сделаю паспорт и вернусь, вы понимаете? – Кристина кричала в трубку, перебивая встречный ветер в машине. – Главное – что у меня есть цель! Меня ждут на работу! Я опустила руки во время карантина, а теперь они снова поднимаются! Я – нормальный человек! Вы понимаете?

Сейчас Кристина находится в Славянске. Восстанавливает свидетельство о рождении и позже займется паспортом.

Поддержать проект Suka Zhizn можно здесь.